Быль
Виктору Ерофееву
Казани пригород, промокшая дорога.
По грязи с банками идет, бредет старик,
К колодцу он – за мутною водою.
Так каждый день – он к этому привык.
Он одинок – идет дорогою знакомой,
Затем по грязи медленно, в барак домой.
Вот приближается, усталый и полуголодный,
А молодежь, курящую, обходит стороной.
Идет он не в квартиру, так нельзя,
На съемную веранду – аж в четыре метра.
Хозяюшка веранду ту ему сдала.
Сдала – не проживешь на пенсии диету.
Воды проточной не было и нет,
К отхожему по лестнице во двор спускаться,
А где взять силы, дайте мне ответ.
Ну, сколько это может продолжаться?
Старик, он где-то восемьдесят пять.
Дрожащая рука – зубов уж нету,
Лицо в бороздяных морщинах все,
Обтрепанная одежонка в слоя три одета.
Сорок второй. Смертельная война.
Ячейка в ней молоденький солдатик,
Винтовочка, гранаты в ряд лежат —
Не пулемет, не шмайсер (автоматик).
Атака – Родину мы защитим,
Вот танков подожженные громады.
Лежит солдатик, умирает молодым
И истекает кровью, льющейся из раны.
Нашла и притащила в медсанбат
Его сестричка на спине, от взрывов замирая,
Героя русского сестреночка спасла,
Дальнейшей я ее судьбы не знаю.
Ну, вылечили и опять на фронт,
В боях, в крови дошел до самого Берлина,
Рейхстага стены пулями изрешетил,
Я удивляюсь – ну, откуда эта мощь и сила!
По жизни-нищете бредет старик,
А на него, как будто ниоткуда,
Чрез долгих шестьдесят свалилася звезда,
Звезда та золотая – и свершилось чудо.
Ну, наградили, а в глазах дрожит слеза,
Нет – не обида. Нету этого в помине,
А что жена недавно умерла,
Не доведется с нею в новенькой квартире.
Пишу, и у меня стоит слеза.
Ну, сколько может он пожить в квартире,
Ведь человеку – восемьдесят пять,
Таких немного уж осталось в целом мире.
О Господи! Когда окончится такой позор,
Когда огромная страна героя позабыла,
А в ней Герой Российский в нищете прожил,
И выжил ей назло, и Правда победила.
Великая Россия, уж две тысячи восьмой,
Ведь то, что описал, звучит тебе позором.
Вперед Россия – мы сильны как никогда!
Кричат спасенные кликуши с молодым задором.
Вы видели все то, что описал?
Я видел в телевизионной передаче.
А в то, что видел, поначалу не поверил я,
Мне совестно, мне стыдно за страну, я плачу.
Бабушкина молитва
Сыну Георгию