Избранное

19. Вот все те замечательные люди, которые находились на этом острове. Самым большим почетом у них пользовался Ахиллес, а после него Тезей. Что же касается любовных наслаждений, то женщины и мужчины предаются им здесь совсем открыто на виду у всех и не находят в этом ничего предосудительного. Сократ только клялся в том, что его отношение к юношам носит непорочный характер, все же однако знали, что он клянется ложно. Гиакинф и Нарцисс, по крайней мере, иногда сознавались в этом, он же продолжал отрекаться. Женщины у них все общие, и никто не ревнует; в этом отношении они в полном смысле слова последователи Платона. Что же касается юношей, то они предоставляют себя каждому желающему без всякого сопротивления.

20. Не прошло еще двух или трех дней, как я направился к поэту Гомеру, и, так как нам обоим нечего было делать, я стал расспрашивать его обо всем и о том, откуда он родом, говоря, что вопрос этот и ныне все еще подвергается у нас подробному исследованию. Он мне ответил на это, что он и сам хорошо знает, что одни считают его хиосцем, другие уроженцем Смирны, а многие колофонцем, однако он родом из Вавилона, граждане которого называют его не Гомером, а Тиграном, и что только впоследствии, находясь в качестве заложника в Элладе, он получил свое имя.396 Затем я спросил его относительно сомнительных стихов, им ли они написаны, и получил в ответ, что все написано им. Из этого я мог заключить, что грамматики, идущие по стопам Зенодота и Аристарха, многое болтают попусту. Получив на этот вопрос подробный ответ, я снова спросил его, почему он начал свое произведение именно со слова «гнев». Оказывается, что это произошло совершенно случайно и без всякой предвзятой мысли. Затем мне хотелось узнать, правда ли то, что он написал «Одиссею» до «Илиады», как это утверждают многие; на это Гомер ответил отрицательно. Я сразу же заметил, что он вовсе не слеп, как это рассказывается о нем, и это было настолько очевидно, что не надо было даже спрашивать. От поры до времени, видя, что он ничем не занят, — а это бывает довольно часто, — я приближался к нему и расспрашивал. Он очень охотно отвечал на все мои вопросы, особенно же после того, как он выиграл тяжбу: дело в том, что на него возведена была жалоба в оскорблении со стороны Терсита, над которым он издевался в своих произведениях. Гомера защищал Одиссей, и он выиграл это дело.

21. Около этого времени явился и Пифагор с Самоса, душа которого, семь раз менявшая свой облик и в образе разных животных снова возвращавшаяся к жизни, наконец закончила свои странствования. Вся правая сторона его состояла из золота. Было решено принять его в число блаженных; оставалось только некоторое сомнение относительно того, как называть его, Пифагором или Эвфорбом. Вскоре появился и Эмпедокл, все тело которого было обварено и изжарено. Его, однако, не приняли, хотя он очень просил об этом.

22. По истечении некоторого времени на острове состоялись состязания, носящие здесь название «смертные» — Танатусии. Судьями при состязаниях были Ахиллес в пятый и Тезей в седьмой раз. Было бы слишком долго рассказывать обо всем подробно, — я ограничусь поэтому самым главным из происшедшего. Победный венок за борьбу получил Каран, потомок Геракла, осиливший Одиссея. Кулачный бой, происшедший между египтянином Ареем, похороненным в Коринфе, и Эпеем, окончился вничью. Что касается панкратия, то за него у них не присуждаются награды. Не могу сейчас припомнить, кто остался победителем в беге. Среди поэтов первое место бесспорно занимал Гомер, но тем не менее победил Гесиод. Наградой победителям служил венок, сплетенный из павлиньих перьев.

23. Только что успели закончиться игры, как пришла весть о том, что преступники, отбывающие свое наказание в стране нечестивых, порвали свои узы, осилили своих стражей и двинулись на Остров Блаженных под предводительством акрагантийца Фаларида, египтянина Бусирида, фракийца Диомеда, Скирона и Питиокампта. Узнав об этом, Радамант отправил героев на берег, причем во главе их стали Тезей, Ахиллес и Аянт, сын Теламона, к которому тем временем вернулся разум. Встретившись с врагами, они вступили с ними в битву, и герои одержали верх, благодаря главным образом заслугам Ахиллеса. Сократ, бившийся на правом крыле, отличился на этот раз, так как сражался куда лучше, чем при жизни под Делием.397 При виде наступающих четырех врагов он не побежал, и лицо его не дрогнуло. За храбрость ему потом присудили прекрасную загородную рощу, где он впоследствии собирал своих друзей и беседовал с ними, назвав это место Академией Мертвецов — Некракадемией.

24. Побежденные враги были схвачены, связаны и отосланы обратно, где их ожидало еще большее наказание. Гомер описал это сражение и на прощание подарил мне свои сочинения с тем, чтобы я снес их людям на землю; но я потом потерял их, как и многое другое. Поэма эта начиналась словами:

Ныне, о Муза, воспой умерших героев победу.