Избранное

Малу. Нет, это я была дурой. (Тихо плачет.) Я больше не буду, никогда. Улыбнись мне, Кило.

Кило (пытается улыбнуться). Стало быть, ты хотела умереть?

Малу. Я была на кухне. Лили тоже была там. Она стареет не по дням, а по часам и гниет изнутри. Незаметно. И я такая же, как она. Мы пили с ней «Бенедиктин». Я пью все подряд. Малу пьет все подряд. Я как помойное ведро, лей что хочешь. И вдруг я бросилась в барак к полякам. Я мчалась и орала: «Идите все ко мне, идите все. (Разражается бурными рыданиями.) Идите все к Малу».

Кило (вытирает ей лицо). Тебе холодно?

Малу. Да. Но мне здесь хорошо.

Кило. Ну, здравствуй.

Малу. Здравствуй. (Судорожно вытирает рот.) Я такая грязная.

Кило целует ее в губы.

Малу (вытирает рот ему, потом себе). Как бы я хотела смыть навсегда, стереть то, что я наделала. У всех этих поляков было твое лицо, твои руки. «Кило, — кричала я по-фламандски, чтобы они не поняли меня, — Кило, ты все-таки мой!» Ты и в самом деле все-таки мой. Хочешь ты того или нет. Я крепко держу тебя…

Кило. Не надо об этом.

Малу. Ты уедешь?

Кило. Да.

Малу. Так будет лучше.

Кило. Мы уедем вместе.

Малу (недоверчиво смотрит на него и снова начинает всхлипывать). Я уже не смогу быть порядочной.

Кило. Сможешь.

Малу. Мы поедем вместе? В Париж?

Кило. А хоть бы и в Париж.

Малу. Сейчас?

Кило. Сегодня вечером еще будут поезда?

Малу. Поздно ночью идет поезд на Сен-Кантен.

Кило. Тогда мы уедем сегодня же ночью.

Пауза.

Малу. Как я хотела бы быть чистой, Кило, белой, как те сахарные головы, которые у нас на родине дарят друзьям в честь рождения ребенка. И если бы ты мог раскусить меня пополам, внутри у меня все оказалось бы белым-белым.

Кило. Хватит реветь.

Малу. Если б можно было вычеркнуть, если б можно было стереть в памяти сегодняшний вечер! Чтобы мы встали утром и оказалось, что ни барака, ни… всего этого никогда не было. Но нет, это невозможно. Ты всегда будешь носить это в себе. Вот здесь. (Кладет ему руку на голову.)

Кило. Там уже и так слишком много всего накопилось, не беда, если прибавится еще и это. (Расчесывает ей волосы.)

Малу. Завтра ты попрекнешь меня этим. Что ж, попрекай. Завтра. Но сейчас ничего не говори. Ты такой теплый. (Прижимается ухом к его груди.) Я слышу, как ты думаешь обо мне. «Ты была грязной девкой, Малу, и, хоть это крепко засело во мне, я изо всех сил стараюсь забыть. Малу, я не хочу, чтобы ты грустила».

Кило (хрипло). Не реви.

Малу. «Малу, у нас с тобой ничего не получится. Мы не справимся с этим, ни ты, ни я. Но сейчас мне так хочется убедить себя, что это возможно».

Кило. Давай оба убеждать себя, что это возможно.

Малу. Долго-долго.

Кило. Да.

Малу. Насколько хватит наших сил. (Пауза.) Я не хочу иметь детей, Кило. (Пауза.) Слышишь? (Пауза. Малу настойчиво повторяет.) Я не хочу иметь детей.

Постепенно в коридоре тоже становится темно. Из барака фламандцев доносится песня: «Еще мы погуляем, еще далек рассвет, еще мы погуляем, ведь мамы дома нет».

Занавес.