Избранное

Еще в то время, когда кино как средство развлечения процветало, одна кинокомпания осушила участок заболоченной низины и выстроила киностудию. Позже кинокомпания разделила участок на три — левый продала автомобильной компании, выпускающей новое средство развлечения, а правый вернула государству, что, видимо, было предусмотрено контрактом на осушение низины. Мелкие подразделения сил самообороны использовали его для проведения учений. Киностудия, находившаяся в центре участка, сейчас была совершенно заброшена. Если, как предполагал Исана, они укрылись в этих развалинах, то нет ничего удивительного, что, усмотрев в его бинокле опасность для себя, решили сделать ему предупреждение. Но если они расценивали действия Исана как шпионаж, они вряд ли ограничились бы простым предупреждением. Не усмотрели ли они в его наблюдениях нечто иное?

Еще в то время, когда Дзин отказывался жить, Исана консультировался с психиатром, своим однокурсником, относительно непреодолимого желания убить себя, преследующего его по утрам. Психиатр, специалист своего дела, с полной определенностью заявил, что непредпринятая попытка самоубийства — это лишь крик о помощи. А вдруг, подумал Исана, я, сам замуровавший себя, подглядывая через бойницы в бетонных стенах, взываю о помощи к бескрайнему миру? В глазах Исана мелькнула добрая улыбка — в огромном красном круге и кресте он вдруг увидел сигнал, что его крик о помощи услышан…

Дзин засвистел сквозь сжатые зубы. И сразу же налетел порыв ветра, обдавший Исана с ног до головы. Дзин, точно веточка на дереве, трепещущая от малейшего дуновения, всегда раньше других реагировал на появление ветра. Свист Дзина, имитировавший шум ветра, и сам ветер вернули Исана к действительности.

— Ладно. — Исана тоже засвистел сквозь сжатые зубы. — Нужно как-то оградить Дзина от опасности. Сейчас я и сам не знаю, чего бы мне хотелось: спровоцировать нападение подростков или получить от них помощь. Но ведь Дзин пока не взывает о помощи…

Исана, посвятивший свою жизнь защите Дзина, поднялся по косогору и вошел в убежище. Почти час он рылся в своем имуществе. Потом, дрожа от страха, что группа Красного круга и креста нападет на Дзина, оставшегося в убежище, задыхаясь мчался на велосипеде, чтобы купить в хозяйственном магазине у вокзала банку зеленой краски и большую кисть. Всеми необходимыми материалами он себя обеспечил, теперь нужно было начать физическую тренировку. Он замыслил явную авантюру, забыв, насколько ослабло его тело от долгого затворничества в убежище. И потом, трудно даже представить себе, до чего смешно им будет наблюдать, как он болтается на веревке, спущенной с крыши. А после еще выйдут из своего укрытия и чего доброго, обмакнув кисть в зеленую краску, проведут ею по заду болтающегося в воздухе Исана. Чтобы испытать, на что способны его воля и тело, он привязал к перилам винтовой лестницы веревку, опустил ее в подвал, а сам встал на настоящую землю четырехугольного отверстия, проделанного в бетоне. Потом, глухо стукаясь о стены, начал взбираться по веревке вверх.

Добравшись до площадки второго этажа и повалившись на нее, как тюлень, он удовлетворенно перевел дыхание. Он убедился, что еще и сейчас руки у него крепкие, и в его закрытых глазах, в которых пульсирующая от физического напряжения кровь рисовала причудливые узоры, всплыл и тот рисунок, который он собирался изобразить на стене. Дзина не только не испугали странные физические упражнения отца, но он радостно воспринял их как новую игру.

Исана вынес из столовой маленький стульчик, поставил его под вишней и усадил Дзина. Затем с площадки поднялся на крышу, обвязался веревкой, другой конец которой был прикреплен к столбу для сушки белья, и подошел к краю крыши. В листьях вишни за Дзином были видны нахально выставленные напоказ спины птиц, налетевших на дерево, подобно вихрю. Ребенок сидел смирно. Наверно, прислушивается к птичьему пересвисту. Суета птиц далеко внизу казалась безумно глупой. Точно прицеливаясь, он смотрел на видневшиеся вдали за низиной полуразвалившиеся строения киностудии. Видимо, подростки прячутся именно там, и если у них есть такой же сильный бинокль, как у него, то он должен проявить мужество, чтобы с достоинством выдержать их обостренный биноклем взгляд. Решительно повернувшись спиной к тем, кто прятался в киностудии, и к Дзину, сидевшему под вишней, он, держа в руке банку с краской, в которой торчала кисть, стал спускаться вдоль стены убежища. Крепко вцепившись в веревку, он встал обеими ногами на бетонный карниз крыши и сильно откинулся назад. Исана понимал, что, не прижавшись вплотную к отвесной стене, он не сможет сохранить равновесия, и поэтому, прильнув к нарисованному на ней ярко-красному кресту, точно распял себя на нем, касаясь щекой оставшихся на стене красных капель краски.