Избранное

«От женщин пахло обольщеньем…»

От женщин пахло обольщеньем:

Табачный дым, духи, вино…
С такими были приключенья,
Когда-то, но уже давно.

Сейчас живу иначе, медленней,

Хоть все быстрее бег годов…
Лист бел и чист, как стопка беленькой,
Но пригубить я не готов.

И эти дамы расфранченные —

Ко мне повернуты анфас,
Наверно, души утонченные,
Но, приглядишься, не для нас!

И то, что им во мне мерещится,

Мне не мерещится теперь…
Моя любовь, моя тюремщица,
Металлом кованая дверь,

Меня спасает от скандального,

Для вдохновенья бережет…
И пахнет хвоей поминальною
Последний в этом веке год.

1999

«…Погрузился дом во тьму…»

…Погрузился дом во тьму.

И негаданно-нежданно
Гаснут все телеэкраны —
Тишина, как в старину.
Что ж, как будто в доброй сказке,
Ночь пройдет в любви и ласке —
Позабуду я о сне.
В результате отключенья —
Рост народонаселенья
В умирающей стране.
…Хорошо сидеть у свечки!
Скоро в дом поставим печки
И трубу – через окно…
Но когда со мной ты рядом,
Электричества не надо —
Ведь на сердце не темно.

2000

«Как она меня бесила…»

Как она меня бесила,

Раскаляла добела…
Притягательная сила
В этой женщине была.

Сам себя пытаю снова —

Объясненья не найти:
Что же было в ней такого,
Что смогла с ума свести?

Видел: есть куда милее

И добрее во сто крат…
Но ведь вот остался с нею,
Хоть и стал потом не рад.

…Мне всю жизнь перевернула,

Поступая вопреки…
Гнула, гнула – не согнула!
Так и вышел в мужики.

2000

О судьбе подписного издания

– Оставить «Пушкина» тебе? —

Жена спросила пред разводом,
Тем самым одарив свободой:
а) в выборе и – б) в судьбе.

1999

Прошлая жизнь

Не мстил, хоть и думал, в сердцах, отомстить.

Прощал, даже то, что вовек не простить.
Жалел и не грохал об стол кулаком
И слыл подкаблучником и дураком.
До той, до невидимой глазу черты,
Где я – это я и где ты – это ты.
А после – ушел и тебя не спросил,
Назад посмотреть просто не было сил.
И вот оглянулся: кого тут судить?..
Ведь вспомнил-то только затем,
чтоб забыть.

1999

«На плите – трехдневный суп…»

На плите – трехдневный суп,

Коромыслом дым – в избе…
Что-то дерзкое несу,
Адресуя все – тебе.

У тебя в глазах – ежи!

Ты – ни слова мне в упрек.
Но мгновенье сторожит
Слез твоих засадный полк.

Как ударит эта рать —

Не сдержать ее тогда…
Буду я готов признать,
Что права ты, как всегда.

А когда все позади

И – понятно, кто кого,
Мы трехдневный суп едим —
Нет вкуснее ничего!

2000