Избранное

- Я не выбирала свою жизнь! - выкрикнула она, вцепившись в ручки кресла.- Если ты заставляешь других подчиняться своей воле, не требуй от них ни благодарности, ни…

- Значит, моей воле? Почему же я тебе нравлюсь? Почему в кровати ты вопишь от удовольствия, а потом ходишь с кислой физиономией? Кто тебя поймет?

- Подлец!

- Брось лицемерить и ответь - почему?

- С любым мужчиной было бы так же.- Она подняла глаза и в упор посмотрела на него. Вот и все. Лучше унижение.- Что ты знаешь? Я могу наделить тебя другим лицом и другим именем…

- Каталина… Я полюбил тебя… Дело ведь не во мне…

- Оставь меня. Я и так навсегда связана с тобой. Ты получил, что хотел. Будь доволен и не проси невозможного.

- Зачем ты все ломаешь? Ведь я нравлюсь тебе, я знаю…

- Оставь меня. Не прикасайся. Не смей попрекать меня моей слабостью. Клянусь тебе, что больше не приду… для этого.

- Ты же моя жена.

- Не подходи. Я не собираюсь бросать дом. Мы - твои… Мы - часть твоих завоеваний.

- Да. И ты будешь моим завоеванием, пока не умрешь.

- Ничего. Я знаю, чем утешиться. Со мной будут мои сыновья… И бог. А больше мне ничего не надо…

- Значит, бог будет! Ну, попробуй!

- Меня не оскверняют твои оскорбления. Теперь я знаю, где искать прибежище.

- Зачем?

- Стой, не уходи… затем, что живу с человеком, который ограбил моего отца и предал моего брата.

- Ты пожалеешь, Каталина Берналь. Ты подала мне мысль- я буду напоминать тебе о твоем отце и твоем брате каждый раз, как ты будешь ложиться со мной…

- Тебе больше не оскорбить меня.

- Не будь самоуверенной.

- Делай что хочешь. Но ты боишься правды. Ты предал моего брата.

- Твой брат не дождался, чтобы его предали. Ему не терпелось стать мучеником. Он не захотел спастись.

- Он умер, а ты здесь, жив-здоров и хозяйничаешь вместо него. Вот все, что я знаю.

- Нет, не все, можешь лезть на стену, но знай - я никогда не дам тебе свободы, никогда, хоть убей. Я тоже умею брать за горло. Ты пожалеешь о своей глупости…

- Да, недаром у тебя было такое зверское лицо, когда ты уверял меня в своей любви.

- Я хотел, чтобы ты была не рядом, а вместе со мной, всегда…

- Не прикасайся ко мне. Этого тебе никогда не купить.

- А лучше забудь о сегодняшнем дне. Подумай, ведь нам жить вместе всю жизнь.

- Отойди. Да, я об этом думаю. О предстоящих долгих годах.

- Тогда прости меня. Еще раз тебя прошу.

- А ты меня простишь?

- Мне нечего тебе прощать.

- Простишь ли ты, что я не могу простить тебе забвенье, которому предан тот, другой, которого я действительно любила? Я сейчас с трудом припоминаю его лицо… И за это тоже тебя ненавижу, за то, что ты заставил забыть его лицо… Если бы я Узнала ту, первую любовь, я могла бы еще сказать, что жила… Постарайся меня понять, я ненавижу его еще больше, чем тебя, за то, что он позволил себя прогнать и не вернулся… И может быть, я говорю тебе все это потому, что не могу сказать ему… Да, пусть это трусость… Как хочешь… Не знаю… Я… я слабая… А ты, если желаешь, можешь любить других женщин, но мой удел - быть с тобой. Если бы тот взял меня силой, я теперь не вспоминала бы его и не презирала, забыв его лицо. Но я так и осталась навсегда с тоской в душе, понимаешь? Постой, не уходи… И потому, что у меня нет сил обвинить во всем себя - а его тут нет, - я всю вину перекладываю на тебя и ненавижу только тебя - ты ведь сильный и сумеешь все вынести… Скажи, можешь ли ты простить мне это? Я вот не могу простить тебя, пока не прощу себя и его, ушедшего… Такого слабого… Впрочем, я больше не хочу ни думать, ни говорить. Оставь меня в покое, я буду просить прощения у бога, не у тебя…

- Успокойся. Мне больше нравилось твое упрямое молчание.

- Теперь ты знаешь. Можешь сколько угодно терзать мою душу. Я сама дала тебе оружие. Дала, потому что хочу, чтобы ты меня тоже возненавидел и мы раз и навсегда покончили с иллюзиями…

- Было бы проще забыть и начать все сначала.

- Нет, это не для нас.

Неподвижно сидя в кресле, она вспоминала о своем решении, когда дон Гамалиэль обратился к ней с просьбой. Перенести поражение с достоинством. Пожертвовать собой, чтобы потом отомстить.

- Ничто меня не переубедит. Можешь ли ты привести хоть один довод, чтобы переубедить меня?

- Это легче всего.

- Не смей меня трогать, убери руки!

- Я говорю: ненавидеть легче всего. Любить гораздо труднее, любовь требует большего…

- Конечно. Потому так и выходит.

- Ну и пусть выходит, не держи ее, свою ненависть. - Отойди от меня!

Она больше не смотрела на мужа. Умолкли слова, и для нее перестал существовать этот высокий смуглый человек с густыми усами, лоб и затылок которого сверлила тупая боль. Он пытался прочесть еще что-нибудь в красивых грустных глазах жены. Казалось, с ее плотно сжатых, презрительно искривленных губ срывались слова, которых она никогда бы не произнесла: