Я лег, и о забытом впопыхах спросил,
Как звать ее, она об имени своем сказала,
И я сказал, какое имя странное носил,
Потом я утонул в стихах Есенина и Мандельштама.
Потом своей красивой грудью вдруг прижалася ко мне,
И поцелуем страстным и горячим наградила.
Любовь разверзлась, и мы оба в тишине
Любили друга друг, пока меня не утомила.
А утром протянул я руку, чтоб дотронуться до счастья моего,
И что случилось, до сих пор не понимаю.
Рукою только простынь скомкал, не было ее.
Когда ушла и как? Я до сих пор не знаю.
Страдал ужасно я. Ведь до нее, до встречи с ней
Знавал я многих женщин, так случилось,
И только ночь я был счастливейшим из всех людей,
Я позабыл о всех о них, что было – позабылось.
Я много месяцев искал ее и вновь, и вновь,
Но в адресных бюро о ней не знали.
И получилось так, я потерял любовь,
И думал, встречу я ее едва ли.
И вдруг, о, Боже мой, она нашлась.
Чрез пару лет другое имя-отчество имела.
Мы вместе пятьдесят. Она мне матерью, женой пришлась.
Я счастлив, я вернул, что потерял тогда, и счастью нет предела.
Не ценим
Памяти мамы
Всем людям на земле, кому за шестьдесят,
Так хочется вернуться в детство.
Но вот нельзя – билета нет назад,
А как же хочется у маминой груди согреться.
Как ленту жизни прокрутить назад,
Но не в кино, а вправду, в самом деле,
Чтоб снова мама крикнула во двор,
«Быстрее кушать, пирожки поспели!»
За этот зов сейчас бы отдал жизнь,
Но никогда его я не услышу снова,
Ведь нет тебя давно на свете – много лет,
И нет успокоительного маминого слова.
Пусть мать стара, пусть слабенька она,
Подумай, сын и дочь: пока она с тобою,
Ты можешь жить спокойно, радостно всегда,
Несокрушимая стена стоит там, за твоей спиною.
Ну, как насмешкой жизненной звучит…
Ну, почему не ценим в молодости счастье
Простого зова матери: «Иди домой!»
Забота материнская спасает от ненастья.
Чрез череду туманных, вдаль ушедших дней
Прямым укором и непоправимою ошибкой вижу,
Что иногда был холоден я к матери своей,
И что зовет меня домой, я больше не услышу.
Звучание романса
Жене
Романс – звучание твое так заставляет волноваться.
Гостиная и в полутьме, подсвеченной огнем,
Не замечают гости времени и продолжают наслаждаться.
В бессмертной музыке романса мы растворяемся вдвоем.
Рояля голос раздается сладкозвучный,
И трепет, и волненье сердца слышатся внутри,
Романс в нас будит чувства жизни предыдущей,
Которые, казалось бы, уснули, растворились где-то позади.
Вдруг запахи весны зимою возвратились,
И ветерком игривым веют в миг святой,
И словно вдруг в вишневый сад калитка отворилась,
За нею девушка в накидке кружевной.
И слов таких и нет, ну, нет их, без сомненья,
Очарование души словами невозможно описать,
То волшебство романса, то мгновенье,
Возможно только музыкой романса передать.
Звучи романс и в вечном одухотвореньи,
В усталом сердце слышу вновь и вновь,
Я Пушкина бессмертное стихотворенье,
В котором вечные слова: «и жизнь, и слезы, и любовь».