Избранное

— Нет. Я уже тебе говорил: никто из вас не давал мне этого понять. И тем не менее я это остро чувствую.

— Потому что это тебя забавляет. Тебе приятно ощущать то, чего на самом деле нет. Ты нравишься самому себе в этой роли, и, если отнять у тебя эту игрушку, ты будешь очень разочарован.

— Оставь ты наконец Петера в покое, — вмешивается в спор Карин. — Всегда ты ищешь ссоры.

— Я не ищу ссоры. Выходит, мне уже и сказать нельзя, что я думаю.

— Оставь нас, пожалуйста, в покое. Ну чего ради ты явился? Я ведь тебя не звала, и вообще я хочу, чтобы Петер продолжил свой рассказ.

Артур умолкает, но не уходит.

— Я думал, — продолжает Петер, — что госпожа Штрассер выйдет нам навстречу, поскольку она давно нас не видела и не имела от нас никаких вестей. Но я ошибся. Стоя у плиты, она не сочла нужным даже повернуться к нам и только пробормотала «добрый вечер».

«Наконец-то! — проговорила она. — Где это вы так долго пропадали? Столько времени о вас ни слуху ни духу».

«Я никак не мог позвонить, — ответил Штрассер. — Столько всего произошло».

«Садитесь за стол, — сказала она. — Ужин уже давно готов».

Мы прошли в столовую. И тут мне показалось, что госпожа Штрассер разглядывает меня особо пристально, так же холодно и таинственно, как накануне. Я умышленно медленно отошел в сторону. Заметив это, она проговорила резко и так громко, что все обернулись:

«Петер, помоги мне, пожалуйста, принести еду! — Она протянула мне ключи и торопливо прошептала: — После ужина я тебя жду на кухне».

Я принес еду и сел на свое место. Все ели молча. Мне бросилось в глаза, что госпожа Штрассер не произнесла ни слова. Это с удивлением отметил и ее муж.

«Разве тебе не интересно, что с нами приключилось?» — спросил он.

Она продолжала жевать, не поднимая головы. Потом глухим голосом спросила:

«И что же с вами приключилось? Удалось поймать Каневари?»

«Не Каневари, а совсем другого. Но тоже итальянца. Его мы сдали в полицейский участок в Зас-Альмагеле. У него тоже оказались деньги».

Госпожа Штрассер подняла голову.

«Деньги? — спросила она и покраснела. — Вы у него забрали деньги?»

«Да нет. Этого мы сделать не могли. Теперь уже точно установлено, что он не вор».

«Значит, это кто-то из нас, — бросил Мартин. — И мы обязательно должны его найти».

Я думал, что сейчас они станут искать подозреваемого. Но все валились с ног от усталости, а события минувшего дня требовали проявлять чуть большую осмотрительность.

Госпожа Штрассер сказала:

«После ужина я бы на вашем месте пошла спать. Вы все, наверно, жутко устали. А Петер, может быть, не откажется помочь мне помыть посуду. Конечно, если только у тебя еще есть силы».

«Силы еще есть, я с удовольствием вам помогу», — сказал я.

Никто, естественно, не рвался на сон грядущий поработать судомойкой, и после ужина все дружно пошли спать.

«Еще посижу немного на воздухе перед домом, — сказал Штрассер, — а потом пойду спать. Я тоже устал».

«По тебе видно».

«Что?»

«Что ты устал. А разве что-нибудь еще?»

Он закурил сигарету, посмотрел на меня, повернулся и вышел из дома на воздух.

Когда мы остались одни, госпожа Штрассер проговорила:

«Можешь себе представить, Петер? Вот они».

Я не понимал, что она имеет в виду. Я подождал несколько секунд, ожидая, что госпожа Штрассер продолжит разговор, но она молчала. Тогда я спросил:

«Вы о чем?»

«Вот деньги».

«Какие деньги?»

«Наши. Украденные деньги. Только их не украли. Я их нашла. И знаешь где? В поваренной книге. До сих пор не могу понять, как деньги могли оказаться в поваренной книге. Я их, наверно, сама туда положила. Когда готовила творожный пудинг, мне надо было проверить, сколько времени запекать. Тогда я, наверно, и сунула деньги в поваренную книгу. И вот они нашлись».

Мне подумалось, ну, это — венец всей абсурдной затеи. Госпожа Штрассер ожидала, конечно, что я закричу от радости: браво! Но мне было все равно. В тот момент я думал о Порте, о том, что мы ведь запросто могли его убить. И вся эта история приключилась из-за того, что госпожа Штрассер вздумала приготовить творожный пудинг, но не знала, сколько времени его запекать.

Мое спокойствие ее откровенно разочаровало.

«Я думала, вы все обрадуетесь, — сказала она. — Правда, вам впустую пришлось пропутешествовать, да еще так далеко».

«Это ничего», — ответил я.

«Ну хоть с погодой вам повезло. Прогулялись с удовольствием».

Я никак не мог ответить ей: «Да, с удовольствием», хотя она ждала от меня именно эти слова. Я проговорил лишь:

«Главное — деньги опять при нас. И еще, что среди нас нет вора».

«Просто ума не приложу, как ему в этом признаться».

Снова тот же самый вопрос, подумал я и ответил:

«Так ведь он страшно обрадуется, когда услышит это».

«Конечно. Но то, что два дня вы потеряли и деньги нашлись в поваренной книге… Мой муж будет не доволен. Я-то его знаю».

«В общем, день был прожит не зря. Для нас».