Избранное

«Ясно, — сказал Мартин, — все на него, и, прежде чем до него дойдет, что произошло, он уже будет лежать связанный».

«Тогда вперед, чего мы ждем», — проговорил кто-то.

«Времени у нас достаточно, — заметил Штрассер. — Улизнуть ему все равно не удастся. Мы начнем штурм, как только немного стемнеет. Ведь в сумерках легче подойти вплотную к хижине».

Артуру вместе с пятью ребятами было поручено занять исходную позицию с противоположной стороны хижины. Он быстро набрал людей, причем на этот раз в пятерку не попали ни я, ни Сильвио.

В роще мы насобирали дубинок и палок. Рассекая воздух своей палкой, чтобы проверить силу удара, я на мгновение вспомнил о Сильвио. Он говорил, что это настоящая охота на человека. Конечно, разговор с ним немного омрачил мою радость от всей этой операции. Но я попытался внушить себе, что Сильвио не прав и что он против погони только потому, что Каневари — итальянец. Если во всем этом есть что-то порочное, то какой тогда смысл в передаче «Шифр XV», ведь она словно приглашает телезрителей участвовать в поимке преступника. В нашем случае таким преступником является Каневари. Поэтому наш долг — задержать его и передать в руки полиции. К тому же все это увлекательно. Жутко увлекательно.

Вооружившись кто чем мог, мы снова собрались на опушке рощицы, где нас ждал Штрассер. Поскольку времени было предостаточно, он неторопливо проговорил:

«Если кто-нибудь из вас не желает участвовать в этой операции, пусть скажет, пока не поздно. Мне нужны только добровольцы».

Колеблющихся не было.

«Артур, сверим часы, — предложил Штрассер. — На моих сейчас 18.12. Начало операции в 18.30. Все ясно?»

Мы кивнули в знак согласия и сверили свои часы. Вся эта история представлялась нам еще более увлекательной, чем какой-нибудь детективный фильм по телевизору, потому что мы оказались в роли настоящих участников, а не просто зрителей. Я спокойно сидел, держа палку в руке. Ладонь от возбуждения была влажной. В таком же состоянии находились наверняка и другие, в том числе и сам Штрассер.

«Я должен выкурить еще одну сигарету, чтобы успокоиться», — сказал он.

Артур дал своим подчиненным знак к началу операции. Вдруг именно в этот момент открылась дверь, и на пороге хижины показался Каневари. Теперь мы впервые увидели его перед собой живьем. Он был действительно невысокого роста. Его возраст примерно соответствовал описанию полицейского. Конечно, в это даже трудно было поверить — Каневари собственной персоной, который уже через несколько минут окажется в нашей власти, вдруг вырос перед нами. Все мы радовались, что наконец-то увидели его, и теперь уже нисколько не сомневались в том, что сладить с ним будет проще простого.

Во рту у Каневари была сигарета. Он огляделся, но без тени недоверия, скорее с видом человека, который в дверях собственного загородного дома наслаждается закатом, разглядывая небо и окрестности.

Я подумал, что Каневари сразу же повернется и захлопнет за собой дверь, но он не уходил. Видимо, ему нравилось стоять под открытым небом. Докурив сигарету, итальянец бросил окурок и зевнул. Но когда он повернулся, чтобы войти в дом, Сильвио вдруг вскочил и громко закричал: «Эй, Каневари! Беги, беги!» — а потом еще что-то непонятное по-итальянски. Итальянец обернулся, увидел Сильвио и всех нас, потому что мы тоже вскочили. Видимо, Каневари сразу сообразил, в чем дело. До него явно дошло, чего ради мы все здесь собрались. Какое-то мгновение он пребывал в оцепенении и нерешительности. Затем с быстротой молнии вбежал в дом, захлопнув за собой дверь.

От поступка Сильвио мы все оторопели не меньше, чем итальянец. Мы выскочили из укрытия, не понимая, что нам теперь делать. Мы видели, как Сильвио спокойно идет в нашу сторону, наблюдали за тем, как Каневари закрывает в доме ставни.

Первым пришел в себя Штрассер.

«Артур, — скомандовал он, — вместе со своими людьми построиться позади дома. Если он попытается сбежать, вы бьете тревогу. Нельзя же дать ему уйти».

Артур со своей пятеркой бросился выполнять приказ. Остальные стали окружать Сильвио, который невозмутимо поглядывал по сторонам, прислонившись спиной к сосне. Он всех нас привел в ярость. И меня тоже. С дубинками в руках его окружили тесным кольцом. Я стоял чуть в стороне и думал о том, что если они накинутся на Сильвио с дубинками, то наверняка его убьют. Я посмотрел на Штрассера, потому что только он еще мог остановить надвигавшуюся беду. Учитель медленно приблизился. Он, разумеется, понимал, что они вот-вот набросятся на Сильвио, но не очень торопился. Видимо, его совсем не беспокоило, что сейчас вспыхнет драка. Я подумал, стоит кому-то задраться, как все набросятся на Сильвио, и тогда уже будет поздно. Сильвио, наверно, думал то же самое. Тут я впервые заметил страх в его глазах.

«Трус, предатель, гад», — орали они, ожидая, что кто-то даст сигнал, ударив первым. Тут к ним приблизился Штрассер и громко крикнул:

«Тихо! Слушайте меня внимательно! Никто не притронется к нему! Никто! Понятно?..»