Избранное

так что Вы явно живёте в некоем морально-нравственном вакууме. Скажите, неужели Вы и впрямь полагаете, что выделяя невероятные методы убийства, приводившиеся в Нюрнберге, Вы сделаете их несостоятельными? [!] [?]

[К.П.: Сделаю несостоятельным что? Вы что, действительно считаете, что паровые камеры, электрические камеры, вакуумные камеры и прочие нелепые выдумки (в основном советского происхождения) не дискредитируют Нюрнбергский процесс – хотя бы на самую малость?]

К сожалению, именно поэтому Холокост будет и дальше жить в памяти человечества [!],

[К.П.: Сто процентов – евреи ведь и дальше будут выпускать тысячи книг, комиксов, фильмов и телепередач о своих «стг’аданиях», многие из которых будут явным литературным вымыслом. По западному телевидению круглосуточно крутят передачи о «бедных, несчастных евреях» и их «бесконечных страданиях». Вам не кажется, что это уже слишком?]

ибо размах нацистских злодеяний и причинённых ими страданий просто не имеет себе аналогов в человеческой истории. [!]

[К.П.: Да неужели? В той же библии содержится 137 описаний массовых убийств, совершённых евреями по поручению их бога. Сталин убил в 10 раз больше людей, чем Гитлер, – даже если допустить, что «холокост» действительно имел место. Я уже не говорю о коммунистических злодеяниях, совершённых после смерти Сталина (см.: Stephane Courtois и др., «The Black Book of Communism»). Не хотите ли вместе со мною обличать коммунизм? Или это еще одно доказательство моего «антисемитизма»?]

Это были не люди, а самые настоящие звери.

[К.П.: А как насчёт НКВД, тон в котором всегда задавали евреи – Ягода, например? Ягода не был зверем? Почитайте тот же «Архипелаг ГУЛаг» хотя бы. А что Вы скажете об израильском террористе Менахеме Бегине, вырезавшем всех жителей палестинской деревни Дер-Яссин, включая женщин и детей? Он был человеком?]

Если Вы будете высмеивать эти факты, это не сделает их лживыми. [!]

[К.П.: Скажите, что лично Вы думаете о «паровых камерах»? Обратите внимание, что техническое оборудование было описано более чем подробно. То, что евреев будто бы убивали паром, не было обычным слухом; это была преднамеренная ЛОЖЬ.]

По-моему, Вы не только никудышный историк, но и весьма порочный человек. [!]

[К.П.: От порочного человека и слышу. Приятно познакомиться. Кстати, Колохэн (Colohen) – это, случайно, не еврейская фамилия? Вообще, чем я обязан такой чести?]

Советую Вам поглубже заглянуть в свою душу, чтобы узнать, почему Вы пытаетесь отрицать эти события.

[К.П.: Уже заглянул. Я зову это любовью к истине – любовью, смешанной с гневом за уничтожение моей расы, моего народа, моей цивилизации, моей культуры, моей истории, будущего моих детей, не говоря уже о резком отвращении к постоянному зацикливанию на еврейских «страданиях» – настоящих или вымышленных. Я не имею ничего против бывших заключённых концлагерей. Уверен, что многие из них были порядочными людьми. Однако они не были единственными, кому тогда было тяжело. Никто не сбрасывал на них фосфор или отверждённый бензин (не считая случая(ев) в конце войны, когда их разбомбили американцы – более или менее по ошибке). В немецких лагерях заключённые ходили сытыми и обутыми, имели санитарные удобства, центральное отопление, медицинское обслуживание. Они жили вполне хорошо вплоть до конца войны, хотя, конечно, им приходилось тяжело работать (по 10-11 часов в день). Не могли бы Вы объяснить, почему у некоторых из них был ИЗБЫТОЧНЫЙ ВЕС в конце войны? Одним словом, я ничего не имею против многих бывших узников концлагерей лично, но мне надоели их бесконечные страшилки, галлюцинации и сопли. Помню, как я однажды спросил одного американца японского происхождения о том, каково ему было во время войны в концентрационном лагере (американском), на что он мне ответил: «Ну, если бы не лагерь, меня бы, наверно, забрали в армию, и, возможно, я бы вообще не вернулся домой». Чувствуете разницу? У японцев есть чувство собственного достоинства.]

Наверное – как и в случае с большинством других отрицателей, – размах нацистских злодеяний настолько ошеломил Вас, что Вы решили жить в отрицании, нежели принять то, что люди могут быть крайне бесчеловечными [!].