Избранное

«А теперь, Алена, расскажу тебе самое интересное, ты, конечно, мне не поверишь, скажешь — неправда, этого не может быть. Представляешь, мы с П. пришли в зоопарк, подходим к вольеру, где проживает лев со своей львицей. Там такая невысокая загородка, и под ней канавка с водой, которая отделяет публику от хищников. Стоим мы у этой загородки, вдруг я как-то неудачно нагнулась и упала вниз, в воду. Я, конечно, до ужаса перепугалась. Кругом паника. Лев и львица ожидают — что будет? И вдруг мой П. прыгнул за мной, подхватил меня на руки и вынес наружу. Тут все кругом прямо ахнули. Даже лев и тот, наверно, удивился — какие смелые бывают люди. А П. посмотрел на меня, улыбнулся и говорит: «На моем месте так поступил бы каждый»…

Ты все это, Алена, сейчас читаешь и, безусловно, мне не веришь, считаешь, что это я все выдумала.

Теперь, Алена, представь себе, я это не выдумала. Но вообще-то, конечно, в действительности не было ничего похожего. П. все это представил мне как свою фантазию, потом, когда уже признался мне в любви. Я, конечно, посмеялась, а П. жутко обиделся. Он говорит: «Тебе это показалось каким-то необыкновенным, ты думаешь, что такие происшествия бывают только в художественной литературе или в кино. А я, — говорит, — искренне хотел, чтоб именно все так и случилось».

Не знаю, как тебе, Алена, а мне не нравится, когда все знаешь заранее. По-моему, в сто раз интересней, когда что-то бывает вдруг, вдруг — встреча, вдруг — приключение».

Павлик заворочался во сне, раскладушка заскрипела, и он открыл глаза.

Он увидел Надю. Она сидела к нему спиной и что-то писала.

Тогда Павлик снова закрыл глаза и заговорил глухо и отрывисто:

— А?.. Что?.. Товарищи… Это какой… торт?.. «Наполеон»?.. Да?..

Надя уже дописала свое письмо и заклеила конверт. Услышав голос Павлика, она обернулась.

— А кто… испек… торт?.. Не Надя Фирсова?.. Тогда уберите его… Я его и даром не возьму!..

Надя засмеялась.

— Это ты со сна высказываешься?

— Да, — не открывая глаз, подтвердил Павлик, — это у меня такой бред…

— Хороший у тебя бред, Павлик. И главное — очень по делу. Вставай. Тетя Наташа придет скоро, а нам еще убраться надо как следует. У меня там чайник стоит на маленьком газу. Наверно, уже булочная открылась, я за хлебом сбегаю…

— Спокойно, Фирсова. За хлебом сбегаю я, тем более что…

Он не успел закончить фразу. Раздался телефонный звонок — громкий и длинный, так звонит междугородная. Павлик схватил трубку и, дурачась, сказал:

— Але! Коротеев на проводе!..

Услышав ответ, он изменился в лице.

— Да, она здесь. Сейчас передам трубку. Тебя…

Надя взяла трубку:

— Алло!.. — Она подняла ладонь, что означало — тише, предстоит непростой разговор. — Бабуля, это ты?

— Нет, это не я. Это артист Вячеслав Тихонов. Наденька, я получила твою телеграмму. В чем дело? Куда я сейчас звоню?

— Ты… мне звонишь…

— Чей это номер телефона? Ты где, в гостинице? В общежитии? Где ты?

— Я… у тети Наташи…

— У какой тети Наташи?

— Ты ее… пока не знаешь… — ответила Надя.

Бабушка была явно встревожена.

— А ты откуда ее знаешь?

— Может, тебе что-нибудь нужно сказать ей по секрету? — спросил Павлик.

— Никаких у меня нет секретов, — на мгновение прикрыв трубку, ответила Надя.

«Жаль, — подумал Павлик, — возможно, если б меня сейчас не было рядом, она бы сказала: «Бабуля, в моей жизни произошло большое событие, я встретила человека, в которого сразу влюбилась».

Надя слушала и молчала. В трубке рокотал женский голос, и даже на расстоянии Павлик понял, что на другом конце провода выражается неудовольствие.

— Ты подожди… Подожди! — взывала к бабушке Надя. — Ты меня выслушай…