Избранное

Ф о м е н к о. Ну, хорошо. Материал не тот, но вы поглядите: как сидит вещь. Сейчас надену… (Быстро уходит в ванную комнату.)

Друзья в его отсутствие торопливо перешептываются. Входит  Ф о м е н к о  в новом костюме. На него жалко смотреть — брюки коротки, пиджак узок, рукава чуть пониже локтей. Все, кроме Клавдии Герасимовны, изображают немое восхищение.

К о л е с н и к о в. Да-а…

А н о х и н. А ну-ка повернись.

Г у с е в. Красота.

К о л е с н и к о в. Сидит как влитой.

Клавдия Герасимовна с участием смотрит на Фоменко и с укором на остальных.

А н о х и н. Хорош!..

Ф о м е н к о (качает головой). Эх вы, люди!.. Я ведь проверить хотел, есть ли у вас совесть. Материал — чистая шерсть. И не себе купил. Сыну. Витьке. Специально мерку захватил. Что?.. Попались? А-а?

Все смеются. Слышен звонок. Через столовую быстро проходит Таня. Она открывает дверь. Входит  М а ш а. Она в хорошем настроении.

М а ш а. Кто дома?

Т а н я. Все дома.

М а ш а. Таня, пойдем на кухню. Я хочу с тобой поговорить.

Минуя комнаты, Маша и Таня проходят на кухню. А в столовой Колесников, аккомпанируя себе на гитаре, тихо поет лирическую песню военных лет. Друзья слушают и так же тихо вторят ему:

Над полями белели туманы,
Лютовала седая зима.
Уходили в поход партизаны,
Покидали родные дома.

Оставляя печаль на пороге,

За свободу родимой земли
По нелегкой военной дороге
Партизаны сражаться ушли.

Ах вы, годы, военные годы,

Как далекую юность свою
Не забыть нам лихие походы,
Партизанскую нашу семью.

Таня и Маша на кухне.

Т а н я. Ну?..

М а ш а (не сразу. Мечтательно). Таня… скажи… Ты веришь в любовь с первого взгляда?

Т а н я (удивлена). Да… Я верю… А что?

М а ш а (вспоминает). «Любовью дорожить умейте…» Помнишь, у Щипачева?

Т а н я. Ты только не горячись. Разберись в своих чувствах.

М а ш а. Это ты мне говоришь!.. Ха-ха! (Декламирует.) «Мою любовь, широкую, как море, вместить не могут жизни берега».

Таня с любопытством наблюдает за Машей. А Маша взволнованно расхаживает из угла в угол.

Т а н я. Есть хочешь?

М а ш а. Нет. Я ела… «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…»

Т а н я. Где ты ела?

М а ш а. Вне дома… «Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты».

Т а н я. Он серьезный человек. У него большое будущее.

М а ш а. О ком ты говоришь?

Т а н я (тепло). Не догадываешься?

М а ш а. Мы с тобой говорим о разных людях.

Т а н я. Я говорю об Алексее.

М а ш а (кажется, что она это имя слышит впервые). О ком?

Т а н я. О влюбленном математике.

М а ш а. А я говорю… А я говорю о другом человеке.

Т а н я. Вот как?.. Кто же это? Я его знаю?

М а ш а (не сразу). По-моему, нет.

Таня удивлена. Не шутит ли Маша? Нет, похоже, что не шутит. Слышен звонок.

Т а н я. Сядь. Я открою.

М а ш а. Я открою. Или ладно — мы вместе откроем. (И она первой идет в переднюю. Открывает дверь).

Входит  И г о р ь.

И г о р ь. Здравствуйте… Сейчас старуха лифтерша говорит: «Небось на пятый этаж, в тридцать третью?..» Я говорю: «А как вы догадались?» «Ну как же, — говорит, — у летчика Анохина такая дочка…»

М а ш а. Интересно, кого она имела в виду?

Т а н я (великодушно). Конечно, тебя. Пройдемте ко мне, Игорь. У отца гости. Слышите, поют?

Таня, пропустив Игоря вперед, делает Маше отстраняющий жест, дескать, не увязывайся за нами. В столовой Игорь кланяется присутствующим и проходит с Таней в комнату девушек. Маша остается в столовой.

Вы почему не звонили?

И г о р ь (слушая песню). Пойдемте туда, Таня. Хорошо поют.

Т а н я. Пойдемте… Вы не ответили на вопрос.