Избранное: Христианская философия

Такова мысль св. Фомы, которую Суарес принимает как свою и углубляет. Вечные истины являются от века истинными потому, что объективно существуют в божественном разуме, ибо они не могли бы существовать ни субъективно, т. е. сами по себе, ни объективно, т. е. как объект познания, в ином разуме, нежели божественный. Ибо для того, чтобы знание, каким Бог от века знает, что «человек есть разумное живое существо», было истинным, не нужно, чтобы сущность человека изначально обладала реальным и актуальным бытием. Бытие, которым обладает эта сущность, не является, в самом деле, ни актуальным, ни реальным, но состоит только во внутренней связи, объединяющей, в силу самой их природы, два термина этого суждения; а связь такого рода имеет основание не в реальном бытии, а только в потенциальном, т. е. возможном. На это можно было бы возразить, что знание Бога состоит не в том, что человек может быть разумным живым существом, но в том, что человек необходимо является разумным живым существом; отсюда следовало бы, что данная истина предполагает бытие не просто возможное, но необходимое. Но на это следует ответить, что подобный вывод просто неправомерен; необходимость вечных истин не состоит в абсолютной необходимости актуально обладать подлинным реальным бытием; они обладают только возможностью такого бытия. Сущности вещей, рассматриваемые как возможные, обладают лишь условной необходимостью, т. е. если человек должен быть создан, он с необходимостью будет разумным живым существом. Эта необходимость состоит лишь в некотором объективном тождестве «человека» и «живого существа», которое Бог познает абсолютно простым созерцанием, тогда как мы познаем это тождество лишь через его составленность[87].

Если возможные сущности определены таким образом, то видно, что они не должны были быть сотворены Богом как таковые, потому что они не отличаются от Него и потому что от реального бытия они имеют только способность его принять: не-невозможность бытия[88]. Совсем иной является природа реальных сущностей. Сущность из возможной становится реальной, когда Бог актом своей свободной воли дает ей актуальное существование. Лишь в этом втором смысле вечные истины и сущности вещей зависят от божественного творения. Поэтому очень важно различать эти две точки зрения. Когда мы говорим, что Homo est animal[19*], связка est может иметь два различных смысла. Она может означать, что реально и актуально существует человек и что, следовательно, два термина homo и animal связаны актуальной и реальной связью. В этом смысле предложение «Homo est animal» зависит от божественной воли, потому что от Бога, высшей действующей причины, зависит существование или несуществование человека; следовательно, от Бога зависит, чтобы человек реально и актуально был живым существом. Но слову est можно придать и другое значение, чтобы оно не обозначало ни реальное существование, ни приписывание обоим терминам актуальной реальности, но понималось в гипотетическом и возможном смысле. В самом деле, когда мы говорим, что человек есть живое существо, абстрагируясь от сотворения человека во времени, мы просто хотим сказать, что природа человека такова, что невозможно создать человека, не создав живое существо. Следовательно, вечной истиной является условное суждение: «Если человек существует, то он является живым существом», или «Если человек бежит, то он движется»; точно так же, являются вечными истинами суждения: «Человек есть живое существо»; «Бег есть движение». Отсюда вытекает, что, когда эти суждения рассматриваются в таком смысле, они не имеют действующей причины, ибо любая действующая причина сообщает актуальное существование — но, по предположению, данные суждения таковым не обладают[89]. Следовательно, будучи истинными и реальными сущностями, вечные истины сотворены Богом; и будучи возможными сущностями, они, по самой своей природе, не являются сотворенными. Мы видим теперь, в каком смысле Суарес использует слово «сущность», представляя сущности как сотворенные Богом; они рассматриваются в таком случае не как возможные, но как актуально существующие. Это различение позволяет нам также понять некоторые тексты Суареса, которые объясняют, почему Декарт с легким сердцем выводил из его учения утверждение, что если бы Бог не существовал, вечные истины от этого не были бы менее истинными. Ведь Суарес, полностью подчиняя Богу существование вечных истин, действительно может утверждать, что, даже если бы никакая действующая причина не сотворила человека, предложение «Человек есть живое существо» оставалось бы истинным и необходимым ex hypothesi[21*] в божественном разуме[90].