Избранное. Стихи, песни, поэмы

Белорусский еврей, возомнивший о царском престоле,
Лжедмитрий Второй, что известен как Тушинский вор.
От бояр до псарей обращенье имел он простое,
Был рябой и хромой, но умом неизменно остёр.

Всем врагам на беду он процарствовал зиму и лето,

Власть свою утверждавший от Тушино и до Твери,
И в девятом году в патриархи возвёл Филарета,
От которого дальше Романовы вышли в цари.

Был хитёр этот жид, но, хотя был горазд на интриги,

Недостаточно крут, чтобы Русь удержать в кулаке.
Когда был он убит, на иврите старинные книги,
В том числе и талмуд, отыскали в его сундуке.

Век наш тёмен и лих. На Земле беспредел и разруха.

Нищета и застой, и вражда стоязычных племён.
«Повесть лет временных» повествует бесстрастно и сухо,
Что Владимир Святой был еврейкою тоже рождён.

Но когда разобраться пытаюсь в потёмках былого,

И крепчает над Волгою смутного времени гром,
Всё мне видится, братцы, земляк мой из города Шклова,
Что, хотя и недолго, но был-таки русским царём.

2006

«На киот поглядываю косо…»

Менахему-Михаэлю Гитику

На киот поглядываю косо
И не верю в ангельскую весть.
Где был Бог во время Холокоста,
Если он и вправду в мире есть?
Русский, итальянский и еврейский,
Где он был, незыблемый в веках,
На полотнах, куполах и фресках
Медленно парящий в облаках.
На вопрос ответить мне непросто
На местах бесчисленных могил,
Где был Бог во время Холокоста,
Если он и вправду где-то был?
Я об этом думаю с тоскою,
Ощущая с мёртвыми родство.
Если мог он допустить такое,
Значит вовсе не было его.
На восходе или на закате,
Для чего в молитвах и мечтах,
От него всё ждём мы благодати,
Перед ним испытывая страх?

2007

Дорога в Израиль (песня)