Избранное. Том 1. Сон в начале тумана

Еще мальчишкой Тэгрынкеу исполнял взрослые дела: на его счету было несколько убитых нерп и даже один лахтак. Он тренировал руки, чтобы накопить силы, достаточные, чтобы метнуть китовый гарпун, ходил торговать к Поппи, который ласково встречал смышленого, не по годам взрослого мальчика и всегда старался дать ему сверх положенного какое-нибудь лакомство. А Тэгрынкеу нравилось бывать в торговом доме, заходить в необычную ярангу торговца и наблюдать, как тот ест, пьет, разговаривает сам с собой на бумаге или заводит ящик с певучими голосами, смотрит на стенной круг, где рассечены ненастья и хорошие дни, узнает время по тикающему прибору, у которого маленькое железное сердце неутомимо и настойчиво выстукивало: тик-тинь, тик-тинь, тик-тинь.

Отец с матерью умерли почти в одно и то же время. Их положили на том же холме, где лежали предки, превратившиеся в маленькую кучу белых костей. По древнему обычаю отца и мать раздели донага, и мальчик смотрел на их исхудалые тела и заострившиеся лица с незнакомым для себя чувством злости на жестокий мир, где самым лучшим людям нет места, и они уходят безропотно, с покорной улыбкой. Потом несколько дней Тэгрынкеу поднимался на Холм Захоронений и спокойно, без слез смотрел на тела родителей и думал, что в этой жизни, наверное, все не так уж хорошо, как ему казалось в детстве, в безмятежном детстве, в счастливой поре, оставшейся за смертью родителей.

Детство Тэгрынкеу умерло вместе с отцом и матерью.

Он ступил во взрослую жизнь за один день. Тэгрынкеу не захотел переселиться в ярангу дальних родичей, которые жили в Уэлене, а остался жить в родительском доме. Он сам варил себе еду, чинил одежду, разделывал добытых зверей и ходил торговать вниз, в торговый дом Поппи Карпентера.

Карпентер приглядывался к мальчику. И однажды у него мелькнула идея взять его помощником. Эта мысль разрасталась, и Роберт Карпентер уже видел Тэгрынкеу своим доверенным лицом, который разъезжает по Чукотскому побережью, вытесняя конкурентов, особенно русских купцов, которые ничего не понимают в настоящей коммерции, стараются сразу урвать как можно больше и возбуждают недоверие среди местного населения к белым торговцам. А тут будет свой человек, а поскольку его история хорошо известна, потому что такого рода события легко распространяются и вызывают сочувствие у чукчей, к нему будут относиться доверчиво.

— Хочешь — научу торговать? — напрямик предложил Роберт Карпентер, пригласив Тэгрынкеу за прилавок, где никто из чукчей и эскимосов не бывал. Только что ушла шхуна, и товаров в доме было полно. Ящики громоздились друг на друге, яркие этикетки жестяных банок рябили в глазах.

Так Тэгрынкеу стал помощником торговца. Чукчи, его земляки, сначала удивлялись, а некоторые даже с осуждением сказали, что парень взялся не за свое дело, но потом привыкли и даже стали гордиться перед жителями других селений тем, что Тэгрынкеу, кэнискунский житель, настолько усвоил торювое дело, что все чаще стоит за прилавком, в то время когда Поппи Карпентер нежится в горячем источнике или пьет с моряками пришедшего судна.

Тэгрынкеу научился счету, чтению и письму и однажды летом сам, без помощи Карпентера, вел переговоры с представителем торговой компании.

Пришла пора жениться парню. Карпентер намеревался выдать за него старшую дочь. Однако у Тэгрынкеу уже имелась невеста в соседнем Уэлене. Тэгрынкеу явился к торговцу и сказал, что уходит, так как его жизнь круто меняется: он женится и переселяется в Уэлен. Сначала Карпентер пытался уговорить парня, но потом бросил и только спросил:

— Разве тебе было плохо у меня? Разве нельзя жить здесь, переселив жену в Кэнискун?

— Мне было хорошо у вас, Поппи, — учтиво ответил Тэгрынкеу. — Но я хочу жить со своим народом.

— Но ведь ты и так живешь со своим народом! — возразил Карпентер.

— Я не делаю того, что делают они, — ответил Тэгрынкеу.

— Ты уходишь в море, как только у тебя свободное время, — напомнил Карпентер, — ставишь капканы…

— Я торгую, — сказал Тэгрынкеу. — Я не слышу, но чувствую, что люди смотрят на меня уже как на чужого.

Карпентер достаточно хорошо изучил своего помощника, чтобы удерживать его. Наоборот, он щедро одарил его на прощание многими вещами и в придачу огромным куском брезента на покрышку яранги.

Тэгрынкеу стал охотиться в артели Гэмалькота. Он был хорошим стрелком, гарпунером. Правда, считалось, что пребывание у торговца несколько повредило парню. Он старался перенять у белых все, что облегчало работу. Он горячо ратовал за приобретение деревянных вельботов, которые могли ходить во льдах, за подвесные моторы, за небольшую гарпунную пушку, которая заменила бы неверный ручкой гарпун в китовой охоте.

В Уэлене жили представители русской власти — стражник Сотников и начальник уезда Хренов. Они важно расхаживали по селению, а Тэгрынкеу презрительно говорил, что нет хуже людей, чем живущие праздной жизнью.