Читаем Избранное. Том 2 полностью

Продолжая говорить о признаках гениальности, делюсь со Станиславом Константиновичем своим мнением: Шукшин отличается от той когорты писателей, которых традиционно считают «деревенщиками». Он выбивается из общей массы, так как близок и высоколобым интеллектуалам, и народу. В нем, несмотря на деревенское происхождение, присутствует высокая культура, он не производит впечатления «закомплексованного колхозника» с очень узким представлением о мире. Было ли это качеством людей той эпохи, когда и рабочие люди находились под флером культурной среды, модно было читать, много знать?..

Он очень много читал, – рассказывает Станислав Ломакин, – гвоздем открывал в школе шкаф с книгами, читал под одеялом с лучинкой и однажды чуть не сгорел... Соседка надоумила его мать Марию Сергеевну пожаловаться эвакуированной из Ленинграда учительнице, мотивируя это тем, что «в соседней деревне один дочитался до желтого дома». Учительница составила ему перечень нужных книг. В армии он читал в офицерской библиотеке, где библиотекарь тоже составила ему свой список. В институте кинематографии советы «что читать» Шукшину давал уже Михаил Ромм... Поразительная начитанность вместе с его знанием жизни дали сплав, заставляющий погружаться в шукшинские рассказы, как говорится, «с головой», пока не дочитаешь книгу до конца. Каким-то особенным образом он строит слова... Были писатели, которые ушли в небытие, несмотря на то, что ими зачитывались, но интерес к Шукшину существует до сих пор – его читают во всем мире, а книги не залеживаются на полках магазинов. Значит, идеи, которые он проповедует, не увядают ни во времени, ни в пространстве.

Нравственность есть правда

Пользуясь его же языком – народ как-то измельчал... А герои Шукшина остаются, живут? Есть они еще в глухих русских деревеньках?

– Конечно! Вот один из его лучших рассказов «Алеша бесконвойный» – и сейчас можно найти таких персонажей, которые вобьют себе в голову: «Не буду работать в субботу, в субботу только баня». Он особым образом раскладывает поленья, смотрит на них и рассуждает: «Вот вы там хотите, чтобы все люди жили одинаково... Два полена и то сгорают неодинаково, а вы хотите, чтоб люди прожили одинаково!» Таких персонажей сколько угодно: беседуешь иногда в каком-нибудь Абатском районе с комбайнером и думаешь: «Господи, тебе бы дать знания, тебе государством можно управлять». Потому что мыслит интересно, нестандартно.

– Вы считаете, что вертикальная мобильность сейчас замедлилась? Ребятам из деревень сложно подняться на такие высоты, на которые поднимался Шукшин...

– Безусловно, но ЕГЭ, и это было одним из аргументов за него, даст шанс людям с хорошими знаниями попасть в институты. В деревнях нет Интернета, но ведь компьютер – мертвая машина, которая развивает только рациональную мыслительную деятельность – rato. А наша ментальность более характеризуется понятием sensus – чувство. Величайшая живопись, литература, которая, по мнению многих, не имеет равных в мире, музыка... Все построено на чувствовании этого мира, на тех просторах, в которых мы живем. Этот процесс я недавно описал в статье «Воспитание трудом». Мне, как преподавателю, много лет работающему в вузе, встречались деревенские ребята, первоначально не умевшие формулировать свои мысли и не имеющие живого, энергичного языка, которым владеет городской житель. Но к пятому курсу они неожиданно обнаруживают удивительные параллели из полученного объема знаний. А те, кто умел говорить и блистал, нередко показывают однонаправленную мыслительную деятельность, не могут выйти за пределы этого, чтобы сгенерировать какую-то новую идею. Поэтому и берем в аспирантуру деревенских ребят, которые зачастую оказываются и нравственнее, и талантливее. Единственное, чего не хватает сейчас в деревне – сильных учителей.

Глубоко зная творчество Шукшина, как бы вы сформулировали его послание нам сегодняшним?

– Прежде всего, его же словами: «Нравственность есть правда». Какой бы она ни была, она должна быть доведена до сознания большего количества людей, населяющих Россию. Я написал в книге, что Шукшин не принимал праздномыслия, суемудрия и суесловия, для него одно было очень важно – Россия и русский народ. И он нес правду людям в своих произведениях.

А. Кузнецов

РАЗДУМЬЯ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное
Как разграбили СССР. Пир мародеров
Как разграбили СССР. Пир мародеров

НОВАЯ книга от автора бестселлера «1991: измена Родине». Продолжение расследования величайшего преступления XX века — убийства СССР. Вся правда о разграблении Сверхдержавы, пире мародеров и диктатуре иуд. Исповедь главных действующих лиц «Великой Геополитической Катастрофы» — руководителей Верховного Совета и правительства, КГБ, МВД и Генпрокуратуры, генералов и академиков, олигархов, медиамагнатов и народных артистов, — которые не просто каются, сокрушаются или злорадствуют, но и отвечают на самые острые вопросы новейшей истории.Сколько стоил американцам Гайдар, зачем силовики готовили Басаева, куда дел деньги Мавроди? Кто в Кремле предавал наши войска во время Чеченской войны и почему в Администрации президента процветал гомосексуализм? Что за кукловоды скрывались за кулисами ельцинского режима, дергая за тайные нити, кто был главным заказчиком «шоковой терапии» и демографической войны против нашего народа? И существовал ли, как утверждает руководитель нелегальной разведки КГБ СССР, интервью которого открывает эту книгу, сверхсекретный договор Кремля с Вашингтоном, обрекавший Россию на растерзание, разграбление и верную гибель?

Лев Сирин

Публицистика / Документальное