Избранное. Том 2

Поднимаешься вверх, опускаешься вниз,
Прежде чем открываются дверки,
Чтобы спуск не спустил спусковой механизм —
Предъяви документ на проверку.

Можно красную книжку с двуглавым орлом,
Иль своим глазом – к ихнему глазу…
Можно морду лица, или просто баблом,
Или пластиком, годным к показу.

Можно просто сказать – пацаны, это я!
Вдруг тебя по портрету узнают?
Но скорее заявят – полегче, свинья,
Здесь всегда документ предъявляют!

Предъяви документ, что не ихний агент,
Что тебе невозможное – можно!
Что не псих, а как все, – постоянный клиент,
Получивший вакцину подкожно.

И вблизи тебе путь преграждающих лент,
У оград и щитов полицейских,
Чтобы выжить – всегда предъявляй документ
До команды: «Внимание, целься!»

Протестуй с документом, что ты – это ты,
Будь готов, что в судах и больницах
Тебя ждут не надежд наградные листы —
Боль и скорбь на запретных страницах.

Всё, что жизнью зовётся на этой земле, —
Сумма цифр разрешений для входа.
Ты – лишь образ на том, запотевшем стекле,
Где тебя охраняет погода.

Даже если на всё ты припас документ,
Ты богат, Б-г веселья и грусти…
Президент, нобеляр, чемпион, джентльмен —
Всё равно тебя где-то не пустят…

Но и в этом аду не пристало грустить,
День придёт – вы его не ищите…
Там, где будем мы все, под табло «Пропустить»,
Скажут ангелы вам: «Проходите!»

Вы им скажете: «Что, проходить просто так?
Вы серьёзно? Идти? Без облома?»
Вам ответят служители божьи: «Чудак,
Здесь без пропуска – вы уже дома».

2021

«Всё, что ушло, всуе-всуя…»

Всё, что ушло, всуе-всуя!
И в тару сунули останки…
Лениво сходятся края
Заржавленной консервной банки.

Мир грешный давится слезьми
И кулаки во рту мусолит.
Взывает он: «Меня возьми!
А этого – оставь на воле…»

Там, где на хаме выжил хам
И отдала стерня надхлебок,
Назло усопшим петухам
Лишь вороньё кричало с неба.

Молились истово прикладку
Сгоревшей церкви муравьи…
И оставалась лишь загадка
От храма Спаса на Крови.

Здесь распустился эфемерно,
Во всей красе – один за двух,
Зелёным символом Минервы
Ошеломительный лопух.

Под ржавой охрою закат,
Кренясь, напоминал о ночи…
И свет, что низким солнцем свят,
Был слаще, гуще и короче.

Брело мычание коров,
Измученное жаждой дойки…
И звёзды обретали кров,
И ждал коньяк у барной стойки…

Комками красок полотно
На почту шло, как взгляд в конверте.
Само себе подчинено
Для новой жизни после смерти.

Молились истово глаза
Невероятному в невнятном,
Чего уму принять нельзя,
Но сердцу бедному приятно.

Музейный зал задул свечу,
Стекают мрамором ступени…
Спускаясь, всё ещё лечу,
И на лету болят колени.

2020

«Всему виной головоногие моллюски…»