Избранное. Том 2

Показательно, что, доведя количество акционированных предприятий в стране до 27,5 тысяч и приватизированных – до 12,5 тысяч, ведомство по приватизации, как сообщил его глава, обеспечило поступление в бюджет от приватизации около 1 триллиона рублей из запланированных 8,7 триллионов рублей[10]. Как только катастрофа в экономике будет предотвращена, надо оценить реальную и продажную стоимость приватизированных предприятий. Известно, что 500 крупнейших предприятий страны стоимостью в 200 миллиардов долларов Госкомимущества продал всего за 7 миллиардов долларов. Видимо, подобная практика широко распространена. В таком случае акционерам государство вправе представить следующую возможность: либо доплатить до реальной цены, либо перейти в положение арендаторов невыплаченной части имущества, либо же вернуть собственность государству.

Государство должно взять цены под свой жесткий контроль. Его задача – обеспечить паритет цен по последовательным звеньям народного хозяйства, от угля и нефти до хлеба и обуви. Это значит, что электричество не может быть дешевле используемых угля и мазута для электростанций, зерноуборочный комбайн – дороже собранного с его применением хлеба, добыча угля в Кузбассе – дешевле его перевозок и т. п. Ведь нэп, например, не состоялся бы без паритета цен между городской и сельской продукцией. И американское фермерство без госзакупок зерна правительством Ф. Рузвельта по паритетным ценам полностью было бы разорено.

Во время нефтяного кризиса 1970-х гг. президент США Р. Никсон дважды замораживал цены и доходы. Он называл это «периодом принудительной стабильности». Действительно, если она не получается естественным путем, то приходится прибегать к принуждению. Остановить беспорядочный и бесконтрольный рост цен мы можем лишь таким же образом. Но это мера временная. Она ведь консервирует и все существующие дисбалансы, диспаритеты цен. Поэтому надо подготовить и меры их упорядочения. По опыту современных индустриальных экономик в числе таких мер можно назвать прежде всего закон о порядке отнесения затрат на себестоимость продукции и услуг. Тем самым под угрозой уголовного наказания ликвидируется возможность произвольного взвинчивания затрат и, следовательно, «накрутки» цен. Да и обман налогового ведомства (завышение в цене себестоимости и соответственно припрятывание прибыли) становится тем самым весьма затруднительным.

Кроме того, для обеспечения паритета цен по последовательным переделам государство должно определить нормативы прибыли к себестоимости продукции (единые или дифференцированные в зависимости от капиталоемкости и трудоемкости отраслей – это предстоит выбрать). Сверхприбыли могут быть изъяты в госбюджет через прогрессивные ставки налога на прибыль, рентные платежи. Возможен и такой вариант: государство фиксирует цены на исходные сырьевые, топливные ресурсы и на потребительские товары первой необходимости. А промежуточные звенья производства на основе картельных соглашений определяют свои цены.

Цены на потребительские товары первой необходимости должны иметь четко установленную верхнюю границу. Еще Борис Годунов четыре века назад при сильном недороде устанавливал в Москве казенную цену на хлеб. Якобинское правительство во Франции в конце XVIII в. утвердило «хлебный максимум» – цены не могут расти выше назначенной цены. В послевоенной ФРГ были приняты «социально-приемлемые цены» на хлеб, обувь и товары рядового качества, на жилье. В России на уровне реально прожиточного минимума, а не просто в 48 тысяч или 56 тысяч рублей следует установить минимальный уровень зарплаты, пенсий и пособий. Никакое серьезное правительство в условиях кризиса или катастрофы не оставляло доходы населения без внимания и не устанавливало минимальный доход граждан на уровне вымирания. С другой стороны, всегда определялся прямо или косвенно максимально допустимый уровень дохода гражданина. Чаще всего достигается это так: на высокие и сверхвысокие доходы назначается жесткий налог, даже на уровне 90 % и более. Почему бы российской казне сегодня не последовать этому примеру?

Жесткое наказание за коррупцию, рэкет, обман налогового ведомства. Когда начнется рост производства и, следовательно, доходов, то станет легче и казне, и законопослушному налогоплательщику. Пока же казна должна выжимать максимум с богатого и незаконопослушного, причем не только налоги, но и конфисковать его капитал, который, как правило, создан обманным путем.