Избранное. Том 3. Зеленое тысячелетие. Рассказы

— Заходите, заходите, джентльмены, — заторопился он, отступая назад. — Думаю, вы пожелаете осмотреть нашу небольшую организацию и взглянуть на проекты. Так сказать, общая информация.

— Я уверен, они хотели бы пройти прямо к Гарнету и получить информацию по поводу самого события, — заметил Опперли. — В самом деле, где Уинстон, Хьюго?

— Сказать по правде, не имею ни малейшего представления о местонахождении доктора Гарнета, — с чопорным видом ответил Фробишер. — Всюду что-то происходит с самого утра. Во всех проектах. Для того, чтобы его отыскать, нам все равно придется пройтись по всему зданию.

Взглянув на Фила, Опперли ухмыльнулся с притворной покорностью. Дион да Сильва решительно проследовал мимо Фила, обнажив в улыбке белые зубы и бормоча.

— Хорошо, хорошо.

У Фила поднялось настроение. Он чувствовал, что приближается к Счастливчику.

XV

Внутри Фонд Хамберфорда оказался мрачным особняком эдвардианских времен, к которому наскоро привили приятное, но безалаберное научное учреждение. Аккуратные ряды микрофильмов теснили застекленные полки с обтянутыми кожей фолиантами, не открывавшимися десятилетиями. Потемневшие портреты Джона Джулиуса Хамберфорда и его предков смотрели вниз на машины, тасовавшие вечные рейнские карты, и на флуоресцентные голографические экраны, где с десяток изображений мозговой волны, снятой с разных углов, смешивался в некое подобие человеческой мысли. Торжественные гостиные, наводившие на мысли о дамских турнюрах и фарфоровых чашечках, заселили едва одетые девы с серьезными лицами, к телам которым в двадцати и более местах крепились электроды. Лабораторные техники в свободных рабочих халатах на лестницах спотыкались о ковры столетней давности.

Сегодня здесь царило оживление, отодвинувшее эдвардианскую половину дома на задворки и как будто освежившее въевшуюся в стены сажу. На канцлера Фробишера и маленький кортеж его визитеров никто не обратил внимание. Девушки, победными голосами выкрикивавшие рейнские карты, смотрели на них пустыми глазами. Ясновидцы, вычерчивающие предметы, о которых в это время кто-то, находящийся тремя этажами ниже, думал, не подымали глаз от грифельных досок. Вот метнулся техник с большим шприцем и взял пробу воздуха на анализ перед самым носом пришедших, даже не заметив их присутствия. Коррелирующие моторы жужжали и плевались картами.

Фил был так занят поисками зеленого кота, что мало что слышал из рассказа Фробишера. Иногда до него долетали фразы, произнесенные высоким и резким голосом: «…ее 117 318 попытка с картами… Телепатическое единение с низшими животными… Быть может, настанет день, когда мы проникнем в мысли амебы… Нет, я и вправду не знаю, где доктор Гарнет, я занят с важными посетителями, мисс Эмес… Телекинез упразднит наручное радио…»

Уже поднимаясь за да Сильвой по ступенькам на верхний этаж, Фил начал более внимательно прислушиваться к Фробишеру А в это время канцлер философии говорил:

— В комнате, которую я намерен вам показать, происходит эксперимент по полной телепатии. Когда этот процесс Будет усовершенствован, два человека смогут как бы положить рядом свои мозги и сравнить свои мысли и чувства в сыром виде.

— Хорошо! — вставил да Сильва.

Фробишер нахмурился, но затем спохватился и, улыбнувшись, продолжил:

— В этом случае, однако, перед нами — лишь предварительный этап: два индивидуума посредством продолжительного речевого общения, письма, рисования, музыкального самовыражения и так далее пытаются соединить свои самые затаенные мысли таким образом, что со временем это приобретает телепатический характер, как это случается между некоторыми супругами. — Когда все вышли на лестничную площадку, Фробишер, слегка запыхавшись, продолжил: — По чистой случайности молодой человек, принимающий участие и эксперименте, — один из наших лучших экстрасенсов, а молодая дама — певица, выступающая на ручном радио, столь любезно согласившаяся посвятить свой досуг науке.

Он умолк, положив руку на старинную медную, дверную ручку.

— Давайте не будем их отвлекать, Хьюго, — слабым голосом предложил Опперли, прислонившись спиной к стене. Он старался не выказывать усталость после подъема. — Кажется, это достаточно интимный эксперимент.

Фробишер покачал головой.

— Как я уже говорил, — произнес он, — эти двое исследователей стремятся уложить свой мозг рядом с мозгом другого.

Он открыл дверь, заглянул внутрь, охнул и торопливо ее захлопнул. Да Сильва, тоже успевший заглянуть через его плечо, издал хрюкающий вздох.

— Как я уже говорил, их умы… — повторил Фробишер, отходя от двери несколько неуверенными шагами. — Может, вы и правы, доктор Опперли, нам не следует беспокоить их. Иногда исследования бывают физически крайне изматывающими. — Он с опаской взглянул на так называемого представителя «Ла Пренсы». — Я надеюсь, сеньор да Сильва…

— Все очень хорошо! — с энтузиазмом заверил тот.

Фробишер отупело посмотрел на него, затем слегка встряхнул головой и быстро продолжил: