Избранное в 2 томах. Том 1. Детство. Наши тайны. Восемнадцатилетние

Что касается нашей футбольной команды, то мы все десять, всеми правдами и неправдами, разрешение родителей раздобыли и вошли в отряд in corpore. Вошел даже Репетюк, хотя и был он крестьянский сын. Его родители тоже дали ему разрешение.

Среди нашей команды коренных горожан, да и во всем отряде, только один Репетюк и был деревенским жителем. Поэтому, в отличие от нас, он умел прекрасно отличать рожь от пшеницы, гречиху от проса. Он умел жать, косить, вязать, молотить. Он разбирался во всех тонкостях и тайнах сельскохозяйственного производственного процесса. Это подняло и без того высокий авторитет самого старшего из нас, к тому же капитана нашей команды, Репетюка, на недосягаемую высоту. По предложению Аркадия Петровича, директор утвердил Репетюка старостой отряда и помощником начальника.

Решение Репетюка ехать с отрядом всех нас, разумеется, и обрадовало и удивило.

— Как же тебя родители отпускают, когда у вас дома свое хозяйство?

На это Репетюк пожимал плечами не то раздраженно, не то самодовольно.

— Ах, джентльмены! Что значит «пускают»? Я не кишонок, мне уже девятнадцатый год. Если хотите знать, мои милорды, не я у родителей спрашиваюсь, а они у меня. Они темные, необразованные мужики. Что я им скажу, так тому и быть. Я им сказал, что на полевые работы я должен ехать непременно. И все. Кроме того, кабальеро, что значит «хозяйство»? Видели ли вы когда-нибудь настоящее хозяйство? А мы настоящие хозяева, а не какая-нибудь там голь перекатная. Мое присутствие дома нужно больше для фасона. У отца двадцать десятин, а летом у нас всегда больше десяти батраков работает.

— Но где же теперь взять батраков? Ведь людей не хватает? Наверное, и те, кто у вас работали, ушли на фронт? — поинтересовался Сербин.

— Конечно, ушли. Но вместо них теперь работают пленные австрийцы. Пятеро у нас круглый год живут. А летом и все десять.

— Почему же, — удивился Зилов, — этих пленных не пошлют в семьи запасных?

Репетюк снисходительно потрепал Зилова по плечу.

— Эх, мистер, мистер! Гимназический курс наук не дал вам знания практической жизни. Да ведь пленных надо и накормить и одеть, а кроме того, еще заплатить за них государству налог! Уразумели, сэр?

Зилов уразумел.

— А главное, — закончил Репетюк, — за компанию и цыган повесился. Для меня товарищи превыше всего. Разве вы хотели бы, чтоб я поехал домой и разбил компанию?..

Мы выезжали утром рано, чуть свет.

День обещал быть пасмурным, прохладным. Ночью выпала обильная роса и теперь крупными, редкими каплями скатывалась по листьям деревьев, через высокие заборы на тротуар, нам под ноги. Мы спешили со всех концов города на сборный пункт — во дворе гимназии.

Там уже стояли три подводы и суетился Аркадий Петрович со служителями и сторожихами. Они укладывали на подводы хозяйственное снаряжение.

Деревня, в которую отправляли наш отряд, находилась верстах в двадцати от города в сторону Днестра. Называлась она Быдловка.

Ровно в семь все сборы к отъезду были закончены. На гимназическое крыльцо вышел инспектор.

— Ну, господа, счастливого пути, — пропищал он с высоты своего башенного роста. — Мы с Иродионом Онисифоровичем будем наведываться к вам. Примете гостей?

— Пожалуйста! Просим! Ждем! — любезно приглашали мы вслух.

«Чтоб тебя в дороге возом переехало», — прибавляли про себя.

Подводы тронулись, дребезжа жестяными чайниками и ведрами. Мы зашагали следом. Двадцать верст до деревни нам предстояло пройти пешком. Вдруг, уже около ворот, Кашин спохватился и остановил нашу процессию.

— Братцы! — крикнул он. — Макара забыли! Макара-то нет.

Мы огляделись. Макара действительно не было. Опоздал или изменил? В тот момент, когда мы собрались заняться разрешением этого вопроса, калитка отворилась, и во двор влетел запыхавшийся Макар. В правой руке он держал футбольный мяч, в левой — увесистую связку толстенных книг. Макар, фанатик футбола, был у нас хранителем мяча. Он ставил на него заплаты, смазывал касторкой, надувал и заклеивал камеры. Что же касается книг, то само собой разумеется, без хотя бы небольшой библиотечки Макар не мог выехать за пределы города на два месяца.

— Ура, Макар! — встретили мы его. — А где же твои вещи?

— Понимаешь, — заторопился неисправимый книжник-футболист, — вообще я не успел. Пока я собирал книги, смотрю — без четверти семь, я скорей за мяч и сюда…

Сообщение Макара мы встретили, понятно, гомерическим хохотом.

— Да как же ты, Макар, спать будешь без одеяла?

— О! — Макар, оказывается, по дороге сюда успел уже об этом подумать. — Вообще это чепуха! В деревне, знаете, есть такая штука, называется — полова, в нее можно зарыться по шею, и будет тепло, как под периной! Кроме того, вообще есть еще сено, солома и так далее. А белья вообще больше одной пары и не нужно. Там же, говорят, рядом пруд, — пошел, значит, и выстирал себе подштанники…

Инспектор спустился с крыльца и тоже подошел к Макару. Его заинтересовал пудовый пакет книг.

— Это что за книжки? — полюбопытствовал он.

— Вообще так себе, знаете, книжки…

— Беллетристика? Учебники?

— Да, знаете, и беллетристика и учебники, вообще…

— А ну-ка, развяжите.