Избранное в 3 томах. Том 3: История и культура

Главнокомандующий флотом Блистательной Порты, хорошо зная Ушакова, окружил свой флагман наиболее мощными кораблями. Однако флагман русской эскадры «Рождество Христово», на котором находился Ушаков, смело шел в самую гущу боя. Он один бился с тремя турецкими кораблями, в том числе с 80-пушечным кораблем капудан-паши. И все они, один за другим, не выдерживая прицельного огня русского флагмана, вынужденно покидали боевую линию.

Ушаков добился своего в ближнем бою: огромная турецкая корабельная эскадра постепенно сбивалась в кучу и, что самое главное, – теряла строй. Федор Федорович смело ломал привычные представления о тактике парусного флота в морских сражениях, ведя бой по-своему. Он выделил в резерв три фрегата, которые вышли из общего строя и не давали туркам атаковать русские корабли с двух сторон. А свой флагманский корабль направил в самое пекло артиллерийского огня. Русские корабли, подойдя как можно ближе к врагу, крушили его суда залпами из орудий всех калибров. Особенно страшные разрушения в ближнем бою делали единороги. Матросы-севастопольцы работали неистово. Флагман «Рождество Христово» подавал всем достойный пример.

Турецкий флот постепенно приходил в замешательство. К исходу дня его боевая линия оказалась разбитой. Корабли неприятеля вновь обратились в бегство, но теперь уже беспорядочное. Выходя из боя, они разворачивались и уходили в разные стороны, при этом попадая под особо страшные продольные залпы русской артиллерии. Пример в бегстве с места сражения подал новенький, впервые вышедший в море 74-пушечный корабль «Капитание», на котором имел свой флаг Саит-бей. Турки были подавлены храбростью русских моряков, невиданной до того тактикой ведения морского боя адмирала Ушак-паши.

Стремясь полностью разгромить турецкую эскадру, адмирал Ушаков приказал поднять сигнал «Гнать неприятеля», а сам стал преследовать флагманский корабль турок. Султанский флот уходил в ночь, против обыкновения не зажигая на судах огни. На это султанские капитаны пошли в страхе погони, стараясь как можно быстрее слиться с темнотой. Им повезло: усилившийся ветер поднял волну.

После 22 часов адмирал Ушаков приказал ставить корабли на якорь, а мелким судам укрыться у близкого берега. Когда полностью стемнело, он велел зажечь фонари, чтобы при ветре корабли не разбрелись кто куда. Экипажи получили команду отдыхать. Однако огонь фонарей собрал ночью к месту якорной стоянки русских кораблей блуждавших в море турок. Наш 44-пушечный фрегат «Амвросий Медиоланский» оказался в окружении почти десятка турецких кораблей. Русский флот стоял в ночи не дальше, чем на ружейный выстрел от крайних турецких фрегатов. Когда же заалел рассвет, с флагманского султанского корабля увидели опасное соседство. Грохнула сигнальная пушка и флот капудан-паши Хусейна вновь обратился в бегство. Ему опять повезло – турецкие корабли оказались под ветром.

Русские продолжали преследовать противника. Османский флот, потеряв всякое управление, в крайнем беспорядке рассыпался по морю, помышляя только о своем спасении. Но не всем турецким кораблям удалось уйти от настойчивого преследования Ушакова.

Еще до полудня 29 августа удалось окружить флагманский корабль «Капитание» и 66-пушечный корабль «Мелеки-Бахри» («Владыка морей»). Последний сдался 46-пушечному «Иоанну Богослову», после залпа которого турки замахали в знак сдачи в плен белыми тряпками. Трофей оказался неплохим: корабль был недавней постройки и мало пострадал в бою. После ремонта он вошел в состав Черноморского флота под названием «Иоанн Предтеча». Лучший же турецкий корабль «Капитание» захватить не удалось. Он шел к мелководью у Кинбургской косы – адмирал Саит-бей все еще надеялся, что капудан-паша придет ему на помощь. На своем флагмане Ушаков поднимает флажный сигнал: «Стараться взять корабль в плен». Русские корабли в конце концов окружили получивший сильные разрушения от артиллерийского огня и заметно потерявший ход «Капитание». Однако турки упорно продолжали отстреливаться. Тогда подошедший линкор «Рождество Христово» дал залп одним бортом, в короткое время сбил на турецком флагмане все три мачты, и, уступив место следовавшему за ним «Святому Георгию», прошел несколько вперед, развернулся и снова стал бортом против носа турецкого корабля, готовясь произвести еще один залп. Но в это время неприятель сдался.