Избранное в двух томах. Том II

— Вот, потеряли бдительность — потеряли и казенное имущество, — грустно резюмировал Бабкин. — Теперь придется из денежного довольствия возмещать, в двенадцатикратном размере…

А я горевал еще и потому, что вместе с вещмешком пропал мой заветный томик Блока, и словарь, и письма из дома. Ладно еще, если их просто выбросят. Но как не хочется, чтобы письма попали в чужие руки!

— Ой, товарищи дорогие, извините, пожалуйста! — раздался взволнованный голос нашей хозяйки. Она втиснулась в комнату, держа в обеих руках наше пропавшее добро. За нею шла Капитолина, неся то, что не уместилось в руках матери.

Складывая наши вещи на прежние места, смущенная Мария Васильевна, продолжая извиняться, стала объяснять:

— Это как получилось? Спим — слышим: пулемет застрелял… Выглянули — все ваши бегом, бегом — и пошли куда-то, и опять стрельбу слышно, уже подальше. А тут, немного погодя, самолеты загудели. Ну, говорю Капе, верно, опять немцы идут. Да если они в дом заявятся, да увидят по вашим вещам, что у нас военные квартируют… Кричу Капе: Забирай все, в солому спрячем! Так что простите, ради бога. Напуганные мы…

Отдав наше имущество, обе хозяйки удалились, через несколько минут вернулись с Каниным приданым и стали устраивать его на прежнее место в шифоньере.

— Жениха-то приглядела? — спросил Бабкин. — Нет? А то мы тебе в батальоне подберем, в звании не меньше лейтенанта.

— Лейтенанта я себе из наших деревенских найду! — бойко ответила Капа.

— Ну это когда еще что! — усмехнулся Бабкин. — Ты приходи вечером на танцы.

Танцы вечером… Они начинаются на широкой малохоженой, малоезженой деревенской улице, когда уже сгущаются сумерки. Деревенские девушки рады: по случаю того, что возле деревни стоит наш батальон, они обеспечены не только баянистом в лице Миши Заборова, отлично знающего весь танцевальный репертуар, но и кавалерами, даже с избытком — желающих потанцевать в батальоне много, и они спешат воспользоваться представившейся возможностью. Может быть, завтра мы уйдем отсюда, и где и когда удастся найти таких охочих до танцев партнерш? Возможно, вообще долго не увидим девичьего лица…

Под звуки вальса закружились пары. В стороне стоят юные деревенские кавалеры — мальчишки шестнадцати-семнадцати лет, а те, что постарше, уже в армии.

В синих сумерках кружатся пары. А на темном уже горизонте, в той стороне, где за ним словно бесследно исчезло солнце, медленно всплывают, расширяясь и тотчас же словно втягиваясь внутрь себя, мутноватые отсветы: алые, зеленые, желтые, синие, белые, фиолетовые — целая феерия неторопливых, с известной ритмичностью сменяющих друг друга, подсвечивающих облака огней. Это немецкие ракеты. От бывалых фронтовиков знаем: немцы ночами все время, от заката до рассвета, бросают ракеты перед своей передовой — боятся темноты. Если прикинуть на глаз, то до тех мест, где взлетают ракеты, то есть до немецкой передовой, не больше двух десятков километров.

Два десятка километров. Всего-навсего… Меньше, чем один наш обычный суточный переход. Но каким далеким кажется передний край отсюда, если не видеть этих многоцветных огней, вызывающих сейчас, под ласковые звуки вальса, щемяще-тревожное чувство. Вероятно, уже совсем скоро мы придем туда, где враг зажигает в нашем небе эти безмолвные, зловеще-медлительно всплывающие на краю небосвода, прозрачные и призрачные огни.

…Через несколько дней мы покидаем гостеприимную деревню. Кое-кто из наших успел не только завести здесь знакомства, но установить и более близкие отношения с некоторыми из ее обитательниц. Когда мы, покидая деревню, походной колонной в последний раз проходим улицей, у калиток и над плетнями то тут, то там можно заметить печальные женские лица. Грустна и провожающая нас Капа, и я знаю причину ее грусти: с Капой часто танцевал лейтенант, один из командиров взводов пулеметной роты — высокий, стройный, как молодая сосенка, парень, судя по облику — южанин, с черными волнистыми волосами, большеглазый, бойкий говорун. Нередко в позднюю пору, когда все уже спали, можно было услышать их шепот возле калитки. Неужто исполнилось пожелание Бабкина — «подобрать» Капе жениха из лейтенантов нашего батальона?

Капа и ее мать провожают нас — меня, комбата и замполита, да и живших в сенцах солдат — как родных. Мария Васильевна даже прослезилась:

— Дай вам бог всем домой живыми вернуться!

А мы пожелали ей и Капе, чтобы в их дом невредимым возвратился хозяин с войны.

…Один суточный переход, другой — по-прежнему ночами. Если бы шли прямо по направлению к фронту, то за один переход достигли бы его. Но мы идем и идем, судя по всему — рокадными дорогами. Так на военном языке называются дороги, идущие вдоль фронта. Ночами, если они ясные, видны далекие отсветы немецких ракет — всегда справа по направлению нашего движения.