Избранные

– Билетов за пять копеек не бывает. Надо десять. Потеряла ещё одну денежку?!

Тут-то я и сообразила, что брат обманул меня, ведь родители давали денег на двоих. Забрав свой пятачок, я отправилась во двор, дожидаться Сергея: у меня и мысли никогда не было жаловаться на брата родителям.

Вернувшись из кино, Сергей ещё и подразнил меня, – мол, «обманули дурака»,– но в тот же день научил меня различать монеты по их достоинству.

Мы с Сергеем расстались, когда он закончил школу. Брат хотел получить высшее образование, и выбрал военное училище, главным образом потому, что там был полный пансион. Он уехал из дома, потому что хотел облегчить жизнь маме, которая рано овдовела, и одна «тянула» двоих детей.

По окончании училища Сергей превратился в бравого русского офицера: небогатого, веселого и часто пьяного. Его любили и товарищи, и начальство, но он часто попадал в разные нелицеприятные истории и получал взыскания. Однако, когда, отслужив несколько лет в Монголии, он решил уйти со службы, его не отпустили, – такие были порядки в те времена. Всё же он нашёл выход: избил одного из старших офицеров, уличенных в воровстве казенного имущества, после чего Сергея сразу, без лишнего шума, уволили из Армии.

Оказавшись на гражданке, брат организовал военно-спортивный клуб для трудных подростков. Однако, его беспокойной натуре этого было мало. Вскоре он стал участником модных в то время телевизионных дискуссий на общественно-политические темы, а затем и выборов разного уровня.

Однажды, наблюдая за тем, как на заседании избирательного штаба Сергея, больше похожего на веселый пикничок, решались организационные и финансовые вопросы, я не стерпела и вмешалась. Меня возмутило, что небольшие деньги, которыми располагал брат, разбазаривались с такой лёгкостью, словно они сыпались из рога изобилия. После этого случая Сергей с готовностью переложил на меня все организационные и финансовые вопросы своих избирательных кампаний. Так мы вновь оказались тесно связанными по жизни.

Ободрённая телефонным разговором с братом, я сразу позвонила Грачевой и попросила её выяснить, намерен ли Алфеев работать со мной. К моему удивлению, Любовь Петровна отзвонилась мне буквально через пару минут.

– Евгений Алексеевич, – буднично сказала она, – просит Вас минут через десять позвонить ему на домашний телефон. Запишите номер.

Поздновато для деловых звонков на домашний номер, – засомневалась я. Смущало и то, что Алфеев был готов к разговору, но попросил паузы.

Минут через двадцать я всё же набрала его номер.

Поздоровавшись, услышала в трубке его хрипловатый голос и тяжелое дыхание. Мне стало не по себе: от чего он так возбуждён?!

– Вы знаете, – сказала я, не решаясь сразу задать интересующий меня вопрос, – что решение Сорокина идти на выборы не окончательное, и всё прояснится только после 20 мая?!

– Я уже в курсе!

Глупость сказала, – огорчилась я, – он ведь связан с Сорокиным, и, естественно, в курсе. Да и вообще, зря я позвонила! Не хочет он работать со мной, так и не надо! Готовность получить отказ придала мне решимости.

– Евгений Алексеевич, прошло немало времени, чего я жду?! Есть ли у меня надежда на то, что мы снова будем работать вместе?

– Надежда?! – с удивлением воскликнул он. – У меня для Вас отличное предложение!!

– А что я должна буду делать? – вновь насторожилась я.

– Вы будете заниматься тем же, чем занимаетесь сейчас!

Ответ Алфеева поразил меня. Я веду совершенно обывательский образ жизни, – что за фантазии у него в голове?!

– А что Вы имеете в виду? – осторожно спросила я.

После секундного замешательства Алфеев вдруг сказал:

– Я не буду сейчас спешить…Позвоните в конце недели!

И не попрощавшись, не дождавшись ответа, он положил трубку.

Нехорошее чувство шевельнулось во мне. Прежде мне не приходилось сталкиваться со столь непоследовательным поведением руководителей. Может, дело в том, что Алфеева задёргали?! В ежедневных телерепортажах сообщалось, что он много ездит по районам, и, судя потому, каким усталым выглядит на телеэкране, эти поездки вкупе с голоданием, сильно выматывают его. Конечно, могли быть и другие, неизвестные мне причины. Сергей прав, – если уж я решила работать с Алфеевым, то необходимо считаться с тем, что он – лидер, и находится в сложной ситуации.

Миссурск, 24 апреля

Преодолев страх снова столкнуться с чем-то непредсказуемым и неблагоприятным, в назначенное время я набрала домашний номер Алфеева..

– Добрый день, Евгений Алексеевич! – приветливо произнесла я, как только услышала звук соединения.

– Добрый! – недовольно произнёс Алфеев. Но, узнав меня по голосу, уже гораздо мягче сказал заготовленное. – Встретимся в воскресенье, в 11.00, в кафе «Чика – пон» на центральной улице. Знаете его?

– Найду!

Алфеев выключил телефон. Как и в прошлый раз, он оборвал разговор. Видимо, – с обидой подумала я, – происходит что-то сильно огорчающее его. Но я-то здесь при чём?! А, может, в его понимании, это и есть – доверительный стиль общения?!

Миссурск, 26 апреля