Читаем Избранные чаньские изречения полностью

Одна стрела сбивает одного орла.

Две стрелы - это уже слишком много.

На Пути нет хоженых троп.

Тот, кто им идет, одинок и в опасности.

Когда поднимается одна пылинка,

в ней содержится вся земля.

Когда распускается один цветок,

раскрывается целый мир.

Когда дерево сохнет, листья опадают.

Принимая наставления, ты должен постигать их исток.

Не меряй их собственными мерками.

Когда проплывает рыба, вода мутнеет.

Когда пролетают птицы, падают перья.

Пошевелись - и появится тень.

Осознай - и родится лед.

Но если не двигаться и не сознавать,

неминуемо окажешься в норе дикой лисы.

Те, кто, сидя у тигра на шее,

хватается за тигриный хвост,

не годится даже в ученики.

Когда голова буйвола исчезает

и поеазывается голова лошади

это не удивительно.

Где кончаются дороги мысли

там начинай внимать.

Где слова перестают выражать

там начинай созерцать.

Утверждением ничего нельзя утвердить.

Отрицанием ничего нельзя отвергнуть.

Одну фразу, существующую до слов,

не передадут и тысячи мудрецов.

Одна нить перед нашими глазами

не прервется целую вечность.

Золотой Будда

не переправится через плавильный котел.

Деревянный Будда

не переправится через огонь.

Глинянный Будда

не переправится через реку.

Весь мир не спрячешь,

близкое и далекое друг друга выявляют,

прошлое и настоящее ясно различаются.

В одной фразе - жизнь и погибель,

в одном поступке - свобода и рабство.

На вершине священной горы

травы растут без корней.

Не ведая о весеннем ветре,

цветы цветут сами по себе.

В десяти пределах света нет стен.

В четырех стенах крепости нет ворот.

Вдыхая, он не пребывает в мире теней.

Выдыхая, он не касается мира вещей.

Каждый голос - голос Будды.

Каждая форма - форма Будды.

В сухом дереве - рев дракона.

В древнем черепе - ясный зрачок.

Мой путь лежит за краем голубых небес,

там, где белые облака плывут неостановимо.

Когда курам холодно, они взлетают на дерево.

Когда уткам холодно, они бросаются в воду.

У хорошего кузнеца

скапливаются горы необработанного железа.

У дверей искусного лекаря

собирается толпа больных.

На вершине одинокой горы

он свистит при луне и грезит среди облаков.

В пучине великого океана

он вздымает бурю и скользит по волнам.

Прими слепоту за ясность зрения,

а глухоту за острый слух.

Восприми опасность как обещание покоя,

а удачу - как вестницу несчастья.

Искать мудрость вне себя - вот верх глупости.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Железной империи
История Железной империи

В книге впервые публикуется русский перевод маньчжурского варианта династийной хроники «Ляо ши» — «Дайляо гуруни судури» — результат многолетней работы специальной комиссии при дворе последнего государя монгольской династии Юань Тогон-Темура. «История Великой империи Ляо» — фундаментальный источник по средневековой истории народов Дальнего Востока, Центральной и Средней Азии, который перевела и снабдила комментариями Л. В. Тюрюмина. Это более чем трехвековое (307 лет) жизнеописание четырнадцати киданьских ханов, начиная с «высочайшего» Тайцзу династии Великая Ляо и до последнего представителя поколения Елюй Даши династии Западная Ляо. Издание включает также историко-культурные очерки «Западные кидани» и «Краткий очерк истории изучения киданей» Г. Г. Пикова и В. Е. Ларичева. Не менее интересную часть тома составляют впервые публикуемые труды русских востоковедов XIX в. — М. Н. Суровцова и М. Д. Храповицкого, а также посвященные им биографический очерк Г. Г. Пикова. «О владычестве киданей в Средней Азии» М. Н. Суровцова — это первое в русском востоковедении монографическое исследование по истории киданей. «Записки о народе Ляо» М. Д. Храповицкого освещают основополагающие и дискуссионные вопросы ранней истории киданей.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги / Поэзия