Избранные духом Весны. Пари с заклятым врагом (СИ)

«Я вам сейчас сам руки поотрываю и местами поменяю! Что там с некромантом?!».

Фрейн с Эвард обменялись взглядами. Лия отрицательно качнула головой, говоря «нет», Телла сладко улыбнулась ей в ответ, что явно значило «да», протянула ручку, цепко схватила задёргавшийся и принявшийся извиваться росточек за зелёный стебель, прикрыла глаза и что-то прошептала.

Я скоро деактивировала звукоизолирующее заклинание, и через мгновение мы с девочками и со всей столовой тоже услышали слева у стены хлопок, тихий взрыв, шипение, протяжный вой пострадавшего природника и визг его разбегающихся соседей по столу.

Парень с ярко-голубым пятном на всё лицо и часть волос вскочил, взревел, отпрыгивая от валящего от стола голубого дыма, метнул яростный взгляд на нашу компанию, но вот сказать ничего не успел.

– «Руки поотрываю и местами поменяю»? – тихо и от того до крайности жутко процитировала Льяна, хищно оглядывая полноватого паренька курса с первого или второго, я его не знала.

– Отношения с некромантами, значит, интересуют? – в тон подруге проговорила Карли, большим пальцем выразительно поглаживая острые подпиленные чёрные ноготочки.

Выглядело впечатляюще. Парень впечатлился.

– Д-да й-я-а, – заметно струхнул стремительно бледнеющий под всеобщими насмешливыми взглядами природник.

Но Карли Армид – это страшно и неумолимо.

– Седьмой полигон, сегодня в девять вечера, – проговорила она скучающе, – не придёшь сам – пришлю за тобой друзей.

И улыбнулась так, что ни у кого не осталось сомнений – друзья у девушки вряд ли были живыми.

Побег белого от страха парня сопровождали смешками и ехидными высказываниями – бесстрашные некроманты и боевики с первого по последний курс, и сочувствующими взглядами – все остальные, кто не разделял некромантского чувства юмора.

– Да не трогай ты его, – тихонько, чтобы в поднявшемся шуме услышали только мы, произнесла Лия, встревоженно поглядывая на двери.

– Да не буду, – Армид скривилась и потянулась к чаю, – сдался он мне, время ещё на дурака тратить. Пошлю к нему Жени, пусть припугнёт, чтобы в следующий раз несколько раз думал, кого подслушивать и кому угрожать.

Жени – ручное умертвие паука Карли. Очаровательное создание размером с человеческую голову, с жуткими волосатыми лапками, ядовитой жёлтой слюной и двенадцатью черными глазами разных размеров, смотрящих прямо в душу. Мы очень просили Карли не брать свою любимицу в столовую и желательно нам вообще никогда не показывать. Жуткая она! Очень жуткая! Никто из нас до знакомства с Жени и не подозревал, что каждая до ужаса боится пауков.

– Так, – Рамона шепотом вернула всех к действительно важному, – что у вас с деканом некромантов вчера случилось?

Я восстановила купол, отрезая нас от звуков в столовой, Льяна заклинанием пресекла все дальнейшие попытки подслушивания, после чего мы все повернулись к Эдине, а лекарь встряхнула руками и страдальчески простонала:

– Я ничего не помню! Мы сидели у Рины, вы обсуждали, какие Нейл с Лемиром гады, а потом я словно задремала. Ничего не помню, всё в тумане. Пришла в себя от холода, едва не упала и поняла, что сижу на суку метрах в десяти над землёй, а внизу всё рычит, шипит и копошится, и над этими жуткими звуками разносится злое: «Вылезай, зараза, я же знаю, что ты где-то здесь».

Лекарь побледнела, в круглых глазах застыл ужас и слёзы, губы задрожали, голова втянулась в плечи. Оглядев притихших нас, девушка продолжила срывающимся голосом:

– Я сразу поняла, что это Перигион. Он меня с первого курса пугает. Страш-ш-шный до дрожи! Он мне, – смущённо опущенная голова и обнявшие чашку ладони, – даже снился пару раз. Бежал за мной, жутко хохотал и кричал «Не уйдёшь!».

Нам Эдину стало жаль, Льяна на нервах начала хихикать, зажимая рот ладошкой, Телла потянулась через стол, взяла лекаря за руку и сжала её пальцами, стремясь успокоить и поддержать.

– Может, тебе и вчерашнее просто приснилось? – Лия попыталась найти разумное объяснение происходящему.

Эдина тихо застонала, болезненно зажмурилась и, краснея, покачала головой.

– Дальше слушайте, – велела подруга, открыла глаза и продолжила. – Я сидела на этом несчастном дереве, замерзала, трезвела и боялась даже дышать, а Перигион всё внизу ходил и что-то требовал, чем-то угрожал, ругался. А потом я выхватила фразу: «Верни бутылку, зараза!».

Покраснение круглого личика стремительно ускорилось, взгляд уже не отлипал от столешницы, вытянуть голову Эдины из плеч, кажется, было уже невозможно.

– Что за бутылка? – не поняла я, обмениваясь недоумевающими взглядами с девочками.

– Какое-то зелье? – нахмурилась Рамона.

Эдина подняла руки, спрятала пылающее лицо в ладонях и пробурчала:

– Фифо.

Миг тишины, наши ставшие ещё вопросительнее взгляды и неуверенное от Лии:

– Чего?

Судорожный вздох дрожащего лекаря, её же красные уши и сказанное куда громче и чётче:

– Вино!

Не успели мы даже удивиться, как Эдина рывком отняла ладони от лица, громыхнула ими по столешнице, пробежалась взглядом по каждой из нас и с хрипящим отчаянием выложила: