Избранные эссе

1. «Кто достиг любви Божией, тот не желает уже снова здесь пребывать, потому что любовь уничтожает страх. И я, возлюбленные мои, поелику вдался в юродство, вот и не могу сохранить тайны в молчании и делюсь неосмысленным для пользы братии, потому как это есть истинная любовь. Она не может содержать, что-либо в тайне от возлюбленных своих. Когда понял я это, персты мои неоднократно не успевали следовать по хартии, и не мог я сохранить терпение от удовольствия, которое вторгалось в сердце моё и заставляло умолкнуть чувства. Впрочем, блажен, у кого помышления всегда о Боге, кто удержался от мирского. В любви не печаль принять тяжкую смерть за любящих.

Потому что, когда из любви к Богу желаешь свершать какое-либо дело, пределом желания сего поставь смерть».

Не правда ли, что в этих словах чувствуется огненная, раскалённая любовь, а вот и её точное определение:

2. «Что такое сердце милующее? Возгорение сердца у человека о всём творении, о всех человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари, при воспоминаниях о них и при воззрениях на них, очи человека источают слёзы. А всё от великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и от великого терпения умиляется сердце его и не может вынести, слышать, видеть ни вреда, ни малой печали претерпевших тварей. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред — ежечасно со слезами приносим молитву, чтобы сохранились они и были помилованы. Ровно также и об естестве пресмыкающихся молимся с великой жалостью, какая без меры возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу».

Что можно сказать ещё более? Как неуместно после этих слов говорить о пути тёмных ликов. И может быть ещё неуместнее говорить о розовом христианстве. Огненнозряче — белое, сияющее лицо открывает нам Исаак Сирин в обращении своём к МИРУ. И далее:

3. «Достигших совершенства признак таков: если десятикратно в день преданные на сожжение за любовь к людям, не удовлетворяться сим, как Моисей сказал Богу — Аще убо оставиши им грех — остави. Аще убо нет — то изглади мя из книги, в ниже вписан есмь» (Исход ХХХШ-32).

И как говорит блаженный Павел: «Я желал бы сам быть отлучён от Христа по братии моей» (Рим, IX-3). И прочие Апостолы за любовь к жизни человеков приняли смерть во всяких видах её«.

4. «По любви к твари, Сына Своего предал Бог на крестную смерть, не потому что не мог искупить нас иным образом, но чтобы научить нас этим преизобилующей любви своей. А если бы у Него было что более драгоценное и то дал бы нам, чтобы сим приобрести себе род наш. И не благоволил сместить свободу нашу, но благоволил, чтобы любовью собственного сердца нашего приблизились мы к Нему. И домогаются Святые, сего признака — уподобляться Богу совершенством любви к ближнему».

5. «Расскажите об авве Агафоне, — будто сказал он: Желал бы я найти прокажённого и взять у него тело его и дать ему своё. Подобное и делал авва Агафон, паче всех уважавших безмолвие и молчание: сей чудный муж во время большого торга пришёл продать рукоделие и на торжище нашёл одного больного странника, нанял для него дом и остался с ним. Работал своими руками и что получал за труд, всё на него тратил. Прислуживал ему шесть месяцев, пока больной не выздоровел».

6. «Вторая заповедь — человеколюбие. Требует это двойственности естества, чтобы попечение о делании ума было сугубое, т. е., что исполняем в сознании, то подобным образом желаем исполнить и телесно. И заповедь, совершаемая в делах, требует совершения и в сознании.

А там, где человеку нет возможности видимо и телесно совершать любви к ближнему, там достаточно перед Богом излить любовь к ближнему нашему».

7. «Благотворением и честью уравнивай всех людей. Будет ли кто иудей или неверный, тем паче если убийца. Ведь все мы братья одной породы и от истины заблудились по неведению её. Люби грешников, но ненавидь их дела, и не пренебрегай грешниками за недостатки их, чтобы самому не быть искушённым в том же, в чём искусились они».

8." Кто при памятовании о Боге уважает всякого человека, тот по мановению Божию. В тайне приобретает себе помощь у всякого человека. Любовь не знает стыда, потому что не умеет придавать членам вид благочиния. Любви естественно не стыдиться и забывать меру свою. Блажен, кто нашёл любовь — пристань великой радости«.

9. «Христос умер за грешных, а не за праведных. Великое дело печалиться о людях злых и паче праведных благодетельствовать грешным.

Будь дружен со всеми людьми, а мыслью своей пребывай один.

Если не можешь взять на себя грехов грешника и понести наказание и стыд за него, то будь, по крайней мере, терпелив и не стыди его».

Из приведённых мной отрывочных текстов Исаака Сирина, мы видим, что об них может споткнуться самый пламенный, самый крылатый гуманизм. Какую иную высшую меру любви к брату своему можно найти и противопоставить этой огненной любви.

Но есть коренная разница в любви гуманистической, вскормленной на почве римского права, и любви христианской, питающейся Источником любви. Разница эта чувствуется из соотношений милости и правды.