Избранные ходы

В холлах ДАСа закончился просмотр матча чемпионата мира по футболу. Наша сборная выиграла у венгров 6:0. Бурные аплодисменты поначалу держались внутри здания, а потом перешли в овации и стали просачиваться на улицу. Наконец заскандировало и завибрировало телом все, что могло шевелиться. Обитатели ДАСа высовывались из окон, выползали на балконы и лоджии. Да здравствует Советский Союз! «Спартак» — чемпион только на заборах!!! Долой царя! Долой самодержавие! Бей мадьяр, спасай Россию! Да здравствует Сталин! Да здравствует Беланов! Свободу товарищу Протасову! Потом, как в тюрьме, забарабанили ложками по посуде и настолько вошли в раж, что в течение двух часов не могли остановиться. Лозунги взяли крен в сторону социалистического реализма. Ректора к ногтю! Коменданта на мыло!

Вахтерам пришлось вызвать коменданта, благо, жившего неподалеку. Тот прибыл и, проходя к подъезду, едва успел уклониться от пролетавшей мимо тумбочки. Наметанным глазом он засек нужную комнату — и сразу туда. Пятеро венгерских болельщиков с двумя сочувствующими кампучийцами мужественно раздирали на части трехстворчатый шкаф.

— Вы зачем это делаете?! — заорал на них комендант.

— В окно не пролезает.

Позже комендант объяснил, что, ответь они честно, их бы просто сдали в вытрезвитель. А поскольку они соврали, пришлось завести уголовные дела и отправить на родину вербальные ноты.

Сумасшествие не стихло ни к утру, ни к вечеру следующего дня. Коменданту, блюдя дружбу народов, пришлось выйти на силовые структуры. В результате заграноперации в следующем туре наши слили бельгийцам 3:4. Лишь после этого ДАС стих, и бал выпускников стал постепенно сходить на нет.

Глава 2. ИНСТРУКТАЖ В ЗАВИДОВЕ

На сессиях Варшавский умолял Артамонова не заниматься дзен-буддизмом не будить его по московскому времени. Сегодня внять полярным мольбам Варшавского было кстати — на двоих последняя бутылка пива «Афанасий» делилась гораздо проще. В протоколе ее распития зафиксировали, что присутствовавшие при этом Артамонов и Орехов поручают спящему по уважительной причине Артуру сдать бутылки, вновь сервировать мебель и ждать возвращения. В случае, если новобранцы не вернутся и безвестное отсутствие протянется дольше недели, сообщить родственникам, что мобилизованные пропали без вести уже дипломированными. А в случае если соня Варшавский не дождется призывников и улетит домой, пусть оставит в тумбочке хоть немного денег, свинья!

Подперев глаза спичками, Артур прочитал записку и решил не умничать: выполнил поручения сообразно протоколу — запасся на вечер провиантом и, скромно неся свои мирские повинности, расставил шахматы.

Воротясь вечером, рабочая спайка Орехова с Артамоновым бросилась наперебой рассказывать о ландшафтах Завидова. Ужин грозился разрастись в авторский вечер писателей-почвенников. На первых порах цивильный Артур не мог ничего понять — настолько навороченным получался рассказ.

— Вы не могли бы короче и по делу? — высказал пожелание Варшавский. — Я же — не бойскаут, выслушивать ваши пейзажные воздыхания!

Спайка вняла просьбе. К ночи текст упорядочился, и Варшавский начал по глоточку въезжать в повествование. Рефлекторно он даже пытался согласно кивать головой, но ему не давал упертый в ноздрю мизинец. Наконец картина призыва обрела очертания и во весь рост встала перед глазами Варшавского.

Выводя на бумаге в порядке очередности все, что было набросано рассказчиками как попало, мы можем получить полную распечатку произошедшего на сборах в Завидове. Вот она.

До станции назначения Орехов с Артамоновым добрались на электричке и пешком тронулись через деревню в секретную войсковую часть, расположение которой по первой просьбе выдали местные жители.

— Вон там, слева за лесом, у зенитной батареи, будет арка, объясняли они дорогу, — потом направо мимо танкового полигона. Перед вертолетной площадкой и стрельбищем дорога пойдет как бы вниз. Минуете собачий питомник и увидите КПП.

— А что значит — пойдет как бы вниз? — переспросил Артамонов. — Не означает ли это, часом, что дорога пойдет как раз вверх?

— Ну, не то чтобы совсем вверх. Будет такой крутой взлобок, а дальше пологость и загиб в уклон, — пояснили местные.

— Но, по крайней мере, не как с обрыва? — Орехов уточнял маршрут до последней запятой. В компании он отвечал за пространство.

— Ну нет, нет! — не обиделись местные.

Подсказчики работали в секретной части кто дворником, кто егерем и всем своим видом давали понять, что никаких тайн из должностей и места работы они не делают.

Призывники тронулись в указанном направлении. Асфальт потихоньку иссякал. Когда кончилась и грунтовка, из кустов выехал «уазик».

— Ваши фамилии? — строго спросил офицер.

— Артамонов.

— Орехов.

Офицер пробежал глазами список.

— Садитесь! — открыл он дверцу.

Через тоннель «уазик» въехал на территорию части. Кругом просматривался порядок, как на старом католическом кладбище.

— Умеют, когда хотят, — отметил Орехов.