Избранные Луной (СИ)

— Да, мы уже на землях Тэрры, и ушли достаточно далеко от Галлов, не волнуйся. Здесь только мы вдвоем. Вокруг точно никого нет, мой зверь проверил территорию. — слова альфы успокаивают, и я опускаю взгляд на его руку, в которой он держит очищенную от кожи тушку кролика. — Проголодалась? Поздний ужин скоро будет готов. — ухмыляется, замечая мой интерес.

Садится возле костра и начинает насаживать мясо на самодельный вертел.

— Когда ты все это успел? Как? Почему я не проснулась? — удивленно интересуюсь я, но оборотень только пожимает плечами. Мне кажется, он что-то не договаривает. Но уточнять и допытывать не решаюсь.

Оуэн ведет себя так, будто ночевки в лесу для него не редкость, и он способен без всякого дополнительного снаряжения добыть огонь, поймать кролика, позаботиться о раненой девушке.

— Я полон скрытых талантов. — самодовольно ухмыляется волк.

Так не похоже на него.

— Ты говоришь точь-в-точь, как Мэйс. — смеясь замечаю я, но веселость с его лица медленно сходит.

— Может, это он говорит, как я?

На этом наш разговор ненадолго прерывается, так как он отворачивается, а я не могу понять, какая собака его укусила.

*

Сухие ветки трещат в языках пламени, Оуэн сидит ко мне боком, на небе проглядывает силуэт Сиэлин.

Мы поужинали, и я даже рискнула предложить ему свою помощь, но альфа пресёк мою попытку одним коротким отрицательным кивком головы.

И теперь я любуюсь двумя лунами на небе и уверяю себя начать считать звёзды, но глаза не желают слушаться. Они то и дело незаметно поворачивают в сторону альфы, пробегаются по его волосам, в которые так и хочется запустить пальцы и ощутить их мягкость, скользят по линии скул, об которые не страшно потереться кожей лица, останавливаются на ровной линии носа, чей кончик я бы звонко чмокнула, но разе же мне кто позволит…

А еще его этот дурманящий запах, который с каждой секундой все сильнее сводит с ума. Кажется, совсем недавно он дарил чувство абсолютной защищенности, теперь же коварно преобразился и распространяет по телу другие сигналы, наталкивает на иные желания.

Не знаю, связано ли это с тем, что я не пила лекарства или, наконец, полностью успокоилась, перестав быть пленницей мысли «надо спасаться», но с каждым новым вдохом тугой кокон возбуждения все сильнее смыкается вокруг тела. Кожа зудит и горит. Наблюдаю, как мужские руки подбрасывают сухие ветки в костер, а мерещится, будто он кидает их в разгорающееся пламя внутри меня.

Стараясь унять обуявшее нутро и разум наваждение, мотаю головой. Честно борюсь с собой, пытаюсь подумать о чем-нибудь другом, но глаза все так же жадно устремляются на Альфу.

Пожалуйста, посмотри на меня.

Нет, не смотри, нельзя.

Ну почему, — не унимается спрятанный где-то глубоко обиженный голос, — Почему он не возьмёт меня? Почему не сделает своей?

Щипаю себя. Сильно. Без жалости.

Алекс, это ты виновата. Ты хотела, чтобы я стала озабоченной, и, видно, твоя мечта сбылась. Поздравляю, дорогая сестра. Еще немного и я подползу к нему на коленях, умоляя хотя бы обнять свою недо-пару. Можно ненадолго, а можно и долго – похотливая я совсем не против.

Будто почувствовав, что за ним наблюдают, Оуэн поворачивает голову и смотрит на меня. Смущенно отвожу в сторону взгляд. Он меня спас, позаботился, а я… снова его провоцирую.

Плохая-плохая, Дженни!

Как же стыдно и сложно одновременно.

Но отхлестать себя чувством вины не успеваю, он неожиданно оказывается рядом со мной. Смотрит так, что плавятся внутренности и гаснут всякие сомнения.

Секунда.

Вторая.

Сердце начинает бешено биться, ощущается в горле.

Оуэн скашивает взгляд на мои губы и, присев, припадает к ним ртом. Нежно целует каждую, сначала ласку получает верхняя, потом нижняя, а потом альфа уверенно врывается языком. Исследует мой рот, пробует мой вкус. Реальность уходит куда-то на второй план, стирается, меркнет.

Здесь и сейчас есть только я и он. Мой мужчина. Мой горячий и жадный до прикосновений альфа, чьи руки скользят по телу, заставляя гореть и взлетать.

Пока я прерывисто постанываю, вцепляясь в его плечи, он спешно стягивает с меня шорты и ныряет рукой в трусики.

— Да-а, — не стесняясь запрокидываю голову назад, ощущая, как нежно он ласкает влажные складочки.

— Я буду любить тебя всю ночь, Дженни. Ты моя еди…— хрипло шепчет в ухо, как вдруг негу разрывает грозный рык:

— Дженнифер! — я подпрыгиваю на месте и испуганно моргаю

Ничье сексуальное тело на мне не лежит и ничьи пальцы нигде не гладят кожу, несмотря на то что низ живота чудовищно тянет от желания. Обнимаю себя руками, стараясь скрыть свое спутанное состояние. Меня пугает то, что я никак не могу это контролировать.

Оуэн пронзает взглядом «ты-правда-озабоченная», и на моем лбу, я даже не сомневаюсь, загорается «да, я такая, извини, что разочаровываю».

Мне правда жаль.

Отворачиваюсь.

Вот как я плачу за оказанную помощь - насылаю похотливые мысли в голову своего спасателя, который, на минуточку, всеми фибрами души не хочет со мной быть.