Избранные письма. Том 2

[320] Ф. В. Шевченко в 1914 г. сыграла роль Настасьи Ивановны Фурначевой в «Смерти Пазухина» (режиссеры Немирович-Данченко, Лужский и Москвин). Принимала участие в спектакле Первой студии «Вечер А. П. Чехова» (март, 1916), где играла дьячиху в «Ведьме». Режиссерами чеховского спектакля были Мчеделов и Готовцев, но, как и во всех работах Первой студии, с исполнителями много занимались Вахтангов и Сулержицкий.

[321] В студийном спектакле «Сверчок на печи» В. В. Соловьева играла слепую Берту.

[322] А. А. Гейрот играл в спектакле «Потоп» роль Бира.

[323] В спектакле Первой студии «Калики перехожие» В. М. Волькенштейна (декабрь, 1914) П. А. Бакшеев играл боярина Яволода.

[324] Финогей Баев (старик — «пестун старого Пазухина») — роль Бакшеева в «Смерти Пазухина».

[325] Вальсингам (Председатель) — роль Бакшеева в «Пире во время чумы».

[326] Немирович-Данченко перефразирует реплики из первого акта «На дне»: «Мой организм отравлен алкоголем», «Организм… Органон…»

[327] Н. О. Массалитинов играл Лопахина в «Вишневом саде», начиная с сезона 1911/12 г. наряду с первым исполнителем этой роли Л. М. Леонидовым.

[328] Публикуется впервые — по машинописной копии, хранящейся в архиве Н‑Д, № 11342. Год определяется по содержанию.

[329] О постановке «Села Степанчикова» в МХТ см. письма 323, 344 – 346 и примеч. к ним. И. М. Москвин готовил роль Фомы Опискина.

[330] В конце 1915 г. Художественный театр обратился к А. А. Блоку с предложением поставить «Розу и Крест». Одним из инициаторов постановки драмы Блока в МХТ был Л. Н. Андреев, который неоднократно писал о ней Немировичу-Данченко (Станиславский слушал пьесу в чтении автора еще в 1913 г.). 29 марта 1916 г. Блок приехал в Москву по приглашению Немировича-Данченко и в тот же день провел свою первую беседу с актерами. В дальнейшем Блок принимал активное участие в репетициях «Розы и Креста» (состоялось восемь его бесед с участниками этой постановки). Режиссерами спектакля были К. С. Станиславский, Вл. И. Немирович-Данченко и В. В. Лужский. Художник — М. В. Добужинский.

{593} Первоначальный состав исполнителей: А. Л. Вишневский (граф Арчимбаут), О. В. Гзовская (Изора), М. П. Лилина (Алиса), В. В. Лужский (Капеллан), В. И. Качалов (репетировал сначала Бертрана, потом Гаэтана), Н. О. Массалитинов (Бертран), В. Г. Гайдаров (Алискан).

Работа над пьесой Блока в МХТ неоднократно прерывалась и возобновлялась снова с изменениями в руководстве режиссурой и в составе исполнителей; в апреле 1917 г. Блок снова присутствовал на репетициях. В феврале 1918 г. оформление спектакля было поручено И. Я. Гремиславскому, работой которого непосредственно руководил Станиславский.

Предполагалось открыть пьесой «Роза и Крест» сезон 1918/19 г. Однако постановка не осуществилась и на этот раз. Всего было проведено около двухсот репетиций.

[331] При возобновлении «Дяди Вани» В. И. Качалов роль Астрова не играл. В «Розе и Кресте», судя по словам Немировича-Данченко, Качалов в это время репетировал роль Бертрана, но 18 мая 1916 г. он заболел и участия в репетициях этого периода не принимал.

[332] Пьесу «Король темного чертога» репетировала Н. С. Бутова с актерами Художественного театра, Первой и Второй студий с 29 января по 8 мая 1917 г.

Спектакль целиком поставлен не был, но два раза, 25 и 26 декабря 1918 г., были показаны отдельные сцены. М. Н. Германова репетировала в «Короле темного чертога» роль Сударшаны.

[333] Старая студия — то есть Первая студия, в отличие от Второй, организованной в 1916 г.

[334] Речь идет о пьесе В. М. Волькенштейна «Маринка».

[335] «Флорентийская трагедия» репетировалась с 30 сентября 1916 г. по 8 февраля 1917 г. Состоялось 54 репетиции. Репетировали: А. А. Гейрот, И. Н. Берсенев (Гвидо Барди), Л. М. Леонидов, Н. О. Массалитинов (Симоне), М. А. Жданова (Бианка), Л. И. Дмитревская (Мария). Вел репетиции Л. М. Леонидов.

[336] При возобновлении «Чайки» в 1916 г. роль Треплева репетировали М. А. Чехов и Г. П. Юдин, роль Нины — О. В. Бакланова и А. К. Тарасова. Работа по возобновлению спектакля не была доведена до конца.

[337] В 1915 г. Л. Н. Андреев прислал Немировичу-Данченко свою новую пьесу «Самсон в оковах». Пьеса произвела на него сильное впечатление, и после долгих переговоров с автором она была включена в репертуар на 1916 г. Однако к репетициям так и не приступили, и постановка не была осуществлена. Пьеса вызвала резко отрицательное отношение со стороны В. И. Качалова, которому предназначалась главная роль. К. С. Станиславский долго не находил времени, чтобы познакомиться с пьесой, а по прочтении остался к ней равнодушен (переписку по поводу «Самсона в оковах» между Л. Н. Андреевым и Вл. И. Немировичем-Данченко {594} см.: «Ученые записки Тартуского университета», Вып. № 266, Тарту, 1971).

[338] 18 января 1916 г. в Камерном театре происходил диспут о современном театре, на котором выступил Ф. Сологуб. Вл. И. Немирович-Данченко на этом диспуте не выступал.