Избранные поэмы и стихотворения

Горька, приятель, месть, горька. Совсем не сладко мстить.
Но горше, если месть пребудет словом.
У слов есть Бог. Не ты, а Он учил слова ходить.
Но отпустить их молит Он

тебя, в раскладе новом.

Пусти их, дай свободу от

Самих себя. Из рода в род пусть нагнетают лаву.
А то ведь птичка синяя нам больше не споет
С тех пор, как — бух из детских рук в расстрельную канаву.

Скажи о том известке дня, поведай эту весть

Ребенку, что читает откровенья:
Не сладко мстить, но в каждом слове есть
Бог мщенья.

7.

Все детство мне коптил чердак вот этот чугунок,
А нынче в сон мой снова затесался,
И, точно гром, надтреснутый и ржавый голосок
Его раздался:

— Ты видишь? Нет ни чердака, ни вишни — только прах.

Нет голубей, нет их помёта даже.
Один остался чугунок — овеществленный страх,
Сам эчеленца Асмодей, он тут как тут, на страже.

Огонь боксирует с собой и сам себя сожжет.

Искусство — жертва моды, как парижские девицы.
Но вечен страх, последняя основа и оплот,
Всё, кроме страха, — небылицы.

8.

Сосед мой (горб наживший в гетто) — филосо

ф:— Им верь, так «атом» сокрушит Шулхан-арух весь разом,
Им верь, так обезьяна — это ключ к дверям Эйн-соф,
Им верь, так можно сотворить из пыли разум.

Травинка тайн зеленых не откроет никогда,

Ворона села на окно, а я дрожу от страха…
Да хоть бы Голем наконец явился к нам сюда,
Облаяла нас лунная собака!

Пусть осаждают время, что упрятало концы,

Пусть вскидывают сабельки и празднуют победу,
Но для начала сотворят, все эти мудрецы,
Субботу в среду!..

9.

Спаси меня от времени, от гадин и годин,
Сцепи меня, как буковки горящего сидура

,Слепи-соедини меня, чтоб мог я быть один,
Наедине с Тобой, а Ты — и кость моя, и шкура.

Найди меня в канаве на границе «здесь» и «там»

Решающим где лучше, а где хуже,Найди, когда за полслезы отмщение воздам
И нож охоложу в холодной луже.

Ты видишь: даже туча потучнела от костей

И лицами нахмуренными хмура.
Сложи, соедини меня, чтоб мог я быть ничей,
Наедине с Тобой, а Ты — и кость моя, и шкура.

10.

Вот праздничек брильянтовый, вот радостный денек:
Сегодня он, гляди, — звезда над бухтой и пучиной,
Назавтра он, гляди-ка, — средь колосьев колосок,
Но слово вновь рожденное всегда ему причиной.

И, может, этот праздничек, что светел, хоть и мал,

Когда-нибудь отпразднует потомок.
Творец так чиркал спичками в раю и освещал
То яблоки, то вишни средь потемок.

О слово райское, твой вкус я чувствовал в аду…

Тому свидетель — ангел над вратами воздыханья.
Меня он чиркнул пламенем, жить запретил в «саду»,
И я живу в том праздничке всесветных слов Сиянья.

1961

* * *