Избранные произведения

— Никогда больше не возьму его в руки. Никогда.

— Не попади вы Яраре в голову, ваша очень короткая жизнь сложилась бы именно так. Негодяй превратил бы отсек в заоблачный склеп братской могилы. К счастью, выстрел из альгера оказался удачным, и теперь ни один оракул не скажет, сколько лет вам еще отмерено. С оружием или без. Наденьте привязные ремни, закройте фиксаторы.

— Никогда, — повторил интротом, машинально застегивая на себе полетную амуницию.

— Не рефлексируйте, не надо. Нельзя казнить себя за то, что вы сумели остановить людоеда. Перед конфликтом в отсеке мерзавец сбросил в океан вагон с людьми…

— Как это… сбросил!..

Кир-Кор рассказал юноше как.

Рассказывая, он пробежал пальцами по сенсорным переключателям с внешней стороны желобчатых подлокотников — три колонки нужных ему информационных брид услужливо распахнулись веерными экранами. Автокарта маршрутного сопровождения. База данных. Цифро-буквенные формуляры по режиму полета. Плотно обхватив ладонями люминесцирующие рукоятки на концах подлокотников, Кир-Кор снял роботронного штурмана с орбитально-спутникового контроля и резко бросил аэромашину креном на разворот. Диск Луны ненадолго спрятался за днищем «летающей шляпы», а серебристо-бело-голубое облачное покрывало над океаном вдруг превратилось в мировой занавес.

— Буквально у меня на глазах бандит взорвал своего напарника, — добавил Кир-Кор. — Понимаете? Прицепил к его спине небольшой бризантный заряд и взорвал.

После разворота мировой занавес снова лег покрывалом, кругляк луны взмыл на свою обычную высоту, но светил уже не в лицо, а в затылок. Кир-Кор довернул на два градуса по азимуту и подумал, что маневр перемены курса ручным управлением дался легко, будто на тренировке. «Ив-Конд, пожалуй, был бы доволен», — вспомнил он инструктора новастринского островного полигона, где каждый грагал-отпускник проходит курс освоения новинок техники Солнечной Системы. Полигон почему-то имеет несколько равноправных названий — Овоград, Алармбург, Надрак-Нуташ, Лакай-ленд. И одно-единственное прозвище — Курятник…

— И вы… не сумели… — пролепетал интротом.

— Что? Остановить Ярару?

— Да. Помешать хотя бы…

— Нет, не сумел. Для этого надо было его убить. А убить — это совсем не то, что впрыснуть в черепную коробку мерзавца болевую комбинацию спазмогенных импульсов. — Кир-Кор потрогал альгер Ярары, оттянувший карман, подумал: «Жаль, я не знал, что эта штуковина не опаснее скорпиона…»

— Специально для таких случаев, — тихо произнес Лирий Голубь, — МАКОД дает вам неограниченные права.

Кир-Кор быстро взглянул на него.

— Нет, Кирилл Всеволодович, нет, извините!.. — Страдальчески морщаясь, интротом пощупал шишку на лбу.

«Двойная рефлексия, — посочувствовал ему Кир-Кор. — И так нехорошо, и этак плохо… Представитель девидеры „Ревнителей Общества Справедливости“ с отчаяния вдруг упрекнул грагала за то, что грагал, будучи сам в отчаянном положении, не пошел на отчаянные дела…»

«А грагал, — вмешался внутренний голос, — тоже с отчаяния, как ты сам понимаешь, был не прочь передать дела подобного свойства в зубы акулам. Мальчишка опомнился и решил извиниться перед тобой. Отличный повод для тебя извиниться перед акулами».

— Ладно, второй пилот, — проговорил Кир-Кор. — Минутная слабость. Бывает. Я вас хорошо понимаю.

— Эр-джи-би, эр-джи-би, эр-джи-би! — неожиданно произнес неприятно высокий мужской голос. — Би-джи-эр! Би-джи-эр! Би-джи-эр!

Кир-Кор бросил взгляд на индикаторы записывающего устройства.

— Пейсмейкеры, — определил Лирий Голубь.

— Вы знаете их тайный язык?

Юноша отрицательно покачал головой:

— Я знаю манеру их общения. Но сейчас и так ясно: вызывают на связь.

— Ратак-а, ратак-а, би-джи-эр! — сверлил пространство рубки неприятный голос. — Би-джи-эр! Ганнибал-Барка, би-джи-эр!

— Все в порядке, — сказал интротому Кир-Кор. — Они нас потеряли, ищут через орбитальную систему связи. Временно мы помолчим…

— А потом?

— Потом придется выйти на связь с экзархатом, и у них появится шанс разгадать наш маневр.

— Неужели им трудно понять, что, собственно, здесь произошло?

— Трудно. Особенно если понимать не хочется. Но уж когда поймут… — Кир-Кор не стал договаривать.

— Нам что-то еще угрожает?

— Не знаю. Посмотрим. Какая-нибудь пакость у них в резерве, должно быть, найдется… Однажды кто-то хорошо сказал: «Если пейсмейкеры отступили, то путь их отступления всегда основательно и глубоко эшелонирован разнообразными пакостями».