«Сладко мне твоей сестрою,Милый рыцарь, быть;Но любовию иноюНе могу любить:При разлуке, при свиданьеСердце в тишине, —И любви твоей страданьеНепонятно мне».Он глядит с немой печалью —Участь решена:Руку сжал ей; крепкой стальюГрудь обложена;Звонкий рог созвал дружину,Все уж на конях;И помчались в Палестину,Крест на раменах.Уж в толпе врагов сверкаютГрозно шлемы их;Уж отвагой изумляютЧуждых и своих.Тогенбург лишь выйдет к бою:Сарацин бежит...Но душа в нем все тоскоюПрежнею болит.Год прошел без утоленья...Нет уж сил страдать;Не найти ему забвенья —И покинул рать.Зрит корабль — шумят ветрилы,Бьет в корму волна, —Сел и поплыл в край тот милый,Где цветет она.Но стучится к ней напрасноВ двери пилигрим;Ах, они с молвой ужаснойОтперлись пред ним:«Узы вечного обетаПриняла онаИ, погибшая для света,Богу отдана».Пышны праотцев палатыБросить он спешит;Навсегда покинул латы;Конь навек забыт;Власяной покрыт одеждойИнок в цвете лет,Не украшенный надеждойОн оставил свет.И в убогой келье скрылсяБлиз долины той,Где меж темных лип светилсяМонастырь святой;Там — сияло ль утро ясно,Вечер ли темнел —В ожиданье, с мукой страстной,Он один сидел.И душе его унылойСчастье там одно:Дожидаться, чтоб у милойСтукнуло окно,Чтоб прекрасная явилась,Чтоб от вышиныВ тихий дол лицом склонилась,Ангел тишины.И, дождавшися, на ложеПростирался он;И надежда: завтра то же!Услаждала сон.Время годы уводило...Для него ж одно:Ждать, как ждал он, чтоб у милойСтукнуло окно;Чтоб прекрасная явилась;Чтоб от вышиныВ тихий дол лицом склонилась,Ангел тишины.Раз — туманно утро было —Мертв он там сидел,Бледен ликом, и унылоНа окно глядел.