Избранные произведения

Поэмы 207 Успех то к тем приходит, то к другим. Убивший гибнет сам. Кипит сраженье, То тут, то там удача иль смятенье. Так волны моря, поднимая рев В раздоре двух столкнувшихся ветров, Друг друга ломят с силой неизменной, Скалистый берег обдавая пеной. Вот королева белая мечом В бою жестоком всё разит кругом, Снесла слона и мчится всё бесстрашней. Она взяла ладью с высокой башней, Клинком сверкая, вправо, влево бьет. А вкруг нее теснится черный сброд. Она же рвется дальше в схватке скорой Чрез строй преград — возы, валы, заборы, Король же черных, видя, что сплошал, Защиту наилучшую избрал: Он выслал королеву в ярких латах, И вновь она разит врагов проклятых. Один смят с тыла, спереди — другой. Уж жертв немало за ее душой! Уж белым плохо. Черные бьют кони Их здесь и там в неистовстве погони, Секут ряды: здесь пешка сражена, А там, глядишь, добрались до слона. Кто может дать в словах изображенье Того, как яростно кипит сраженье? Повсюду груды деревянных тел, И длится бой, в котором каждый смел. Смешав ряды, грызутся, словно звери. У белых, черных — равные потери. В пехоте, в коннице войска равны. А обе королевские жены, Лук с огненной стрелой сгибая туго, Стоят, насторожась, друг против друга.

202 Тексты И шага не уступит ни одна, Пока стрелой не будет пронзена. Два короля, на страже пленных оба, Глядят, чтоб те, кого скосила злоба, Уже из мертвых не могли восстать И в эту битву ринуться опять. Но, неизвестно хитростью какою, Вновь белые коня вернули к бою, Того, коня, что был сражен ксендзом И кончил дни свои пред королем. Он на доску поставлен незаметно И к вылазке готовится ответной. Так ведьмы, свежий труп добыв, скорей В Фессалии сзывают всех чертей,31 Фальшивую вдыхают душу в тело, Чтобы вторично жизнь его согрела, Чтоб говорило, видело оно, Как всем на этом свете суждено. Воскресший конь — в воинственном задоре. Но Федор хитрость обнаружил вскоре, Противнику он молвил: «Ты смышлен! И Петровин тобою воскрешен?»32 Что это так, свидетелей немало. От этих слов Божую жарко стало. Ему уж не до смеха. И при всех Смолчал он — ведь божиться было б грех! С доски пришлось коня снимать скорее. «Иди в могилу! Будет так вернее!» Не верят уж друг другу игроки И не отводят взора от доски. А королевы, в чисто женской злобе, Разя врага, неистовствуют обе. Друг против друга встав, они сейчас С властителей своих не сводят глаз. Вот белая, зайдя коварно с тыла,

Поэмы 203 Мгновенно негритянку поразила, Но праздновать победу не смогла — Ей в грудь самой уже вошла стрела. Глядели оба войска в озлобленье На королев своих уничтоженье, И долго вопли слышались вдали, Когда тела поверженных несли. Уже непримиримые отряды На гетманов шатры рвануться рады. Но осторожность нужно соблюдать — И та, и эта поослабла рать, Хотя и не вконец иссякла сила, И каждая часть войска сохранила. У черных есть король, ладья и слон, Конь резвый и двухпешечный заслон. У белых столько же на ратном поле, Но — к пользе их — одною пешкой боле. А остальной отряд весь перебит, На доску глянешь — сердце защемит! У королей осталось мало свиты, Двор опустел, придворные убиты. Грустя о королевах, короли На ложе в одиночестве легли, И каждый, хоть тоскует о подруге, Но всё же размышляет на досуге О том, как лучше защитить страну И новую найти себе жену. Король в доспехах белых речь вначале К служанкам держит,33 что поближе стали: Их доблесть боевая всем видна, Но только та достойная жена, Которая, уйдя из злой неволи, Всех раньше станет на последнем поле. Три белых пешки тотчас налегке Пошли, держась друг друга, по доске.

204 Тексты Одна из них, исполненная рвенья, Других опережает в наступленье, Кричит, чтоб только дали крылья ей, И до конца дойдет она скорей, Нет на пути преград в борьбе упорной: Жену себе искал властитель черный. К концу доски соперницы спешат, Глядит на них тот и другой отряд. Вот черная уже осталась сзади И просит помощи себе в досаде. А между тем явились слон с конем, Круша остатки белых напролом. Но спасся конь, ладья оборонилась. А пешка своего уже добилась: Как только стала на конце доски, Корона облегла ее виски. И белые тогда возликовали, А черные еще мрачнее стали. Король их в самый угол оттеснен, Нападки королевы терпит он. Чтобы ему расстаться с головою, Пути ему отрезаны ладьею. Она все подбирается к нему И в вечную повергнуть хочет тьму. Дела у чёрных плохи — гибель скоро. Уже всем ясно окончанье спора. «Сдавайся!» — Федору Божуй кричит. Того досада горькая томит. Он видит, что от мата нет защиты, Предвидит он позор, стыдом убитый. А между тем и солнце уж зашло. Сознаться в пораженье тяжело. Божуй торопит — нет уже исхода. — «Что ж! Одного нам дожидаться хода?» Но было решено прервать игру,