Избранные произведения. I том

Светловолосый глянул, как Карли держит меч, вздохнул и, скрестив ноги, уселся напротив Шефа. На этот раз его улыбка была заговорщицкой.

— Меня зовут Бруно, — заявил он. — К датчанам я приехал по поручению архиепископа Гамбурга и Бремена. Да ты знаешь, нужно выкупить некоторых наших людей. Мне сказали, что ты знаменитый Шеф Сигвардссон, победитель еще более знаменитого Ивара.

По-норманнски он говорил с заметным акцентом, из-за чего имя «Сигвард» звучало у него почти как «Зигфрид».

— Кто сказал тебе это?

Снова понимающая заговорщицкая улыбка.

— Что ж. Как ты догадываешься, это твой маленький соотечественник, дьякон Эркенберт. Это парень горячий, а тебя он терпеть не может. И все же он не стал отрицать, что ты побил Ивара на мечах.

— С алебардой против меча, — поправил Шеф. В другие подробности он не стал вдаваться.

— Пусть так. В такой игре не часто выигрывают. Но ты пользуешься необычным оружием. Можно взглянуть на твое копье?

Бруно поднялся и стал рассматривать копье, демонстративно не прикасаясь к нему и заложив руки за спину.

— Отличное оружие. Недавней ковки, как я погляжу. Я интересуюсь копьями. И другими вещами тоже. Могу я взглянуть, что ты носишь на шее?

Игнорируя предостерегающее ворчание Карли, Шеф снял свою цепочку с серебряным амулетом Рига на ней и подал Бруно, который снова уселся и погрузился в раздумье.

— А скажи, как вы это называете?

— Это kraki, — ответил Шеф. — Такая лесенка с одной тетивой вместо двух. Посередине шест и в обе стороны от него идут перекладины. Это знак моего бога.

— Однако ты, я полагаю, крещеный? Какой срам, что человек, познавший истинного Бога, начинает поклоняться языческому идолу. Не чувствуешь ли ты потребности вернуться назад? Скажем, если некоторые… э-э, препятствия будут убраны с твоего пути.

Шеф впервые за время их разговора улыбнулся, вспомнив ужас, который внушали ему и остальным черные монахи, Вульфир и епископ Даниил. Он помотал головой.

— Мне понятно, что ты не хочешь ни с того ни с сего менять свое решение. Но позволь предложить тебе две темы для размышления, — продолжал светловолосый. — Первая такая. Уверен, что со стороны кажется, будто причина всех этих религиозных распрей — земли и деньги. И так оно и есть! Хрорик не отдал тебя мне потому, что от других надеялся получить больше, и потому, что не хочет ни в чем нам помогать. Мне известно, что ты покорил королевство английское, отменив десятину, которую люди должны платить церкви, и ввел вашу ересь — свободу верить в любых богов. Но я уверен, ты понимаешь, что под спудом этих распрей скрывается нечто более глубокое. Не просто борьба людей, а борьба иных, высших сил.

Вспомнив недавнее загадочное видение, властные голоса своих покровителей и других богов в непостижимом мире его снов Асгарде, Шеф медленно кивнул.

— Существуют силы, с которыми человеку лучше не связываться. Святая Церковь зовет их дьяволами и демонами, и ты можешь подумать, что это просто предрассудок Церкви, защищающий ее — как это называется? — исключительное право на спасение души. Что ж, я тоже знаю священников и я тоже презираю их жадность, их торговлю святынями. Но я говорю тебе, Шеф Сигвардссон, как воин воину: грядут великие перемены, и приближается Тот, кто вызовет их. В тот день царства будут разрушены и переплавлены в новый сплав, а священники — да, и архиепископы и папы римские — которые хотят вести паству, сами будут ведомы. В тот день ты не захочешь оказаться на стороне лживых.

— А как узнать, на чьей стороне правда? — спросил Шеф, завороженный отблеском страсти на суровом чеканном лице. Услышав, как зазвенел голос Бруно, стражники подошли ближе, словно ожидая внезапной вспышки ярости.

На лице Бруно появилась одна из его неожиданных и странно привлекательных улыбок.

— О, будет знак. Что-то безошибочное, я думаю. Чудо, реликвия, что-то ниспосланное Господом для царя земного, — он поднялся на ноги, собираясь уходить.

— Ты говорил, у тебя есть для меня два сообщения. Быть на стороне правды, когда царства разрушатся, это первое. А второе?

— Ах да. Конечно. Я должен сказать тебе, что ты несколько заблуждаешься относительно своего собственного знака. Надеюсь, другие знаки ты распознаешь лучше. То, что ты носишь на шее, это может называться kraki на норвежском языке или «лестница» — на нашем с тобой. Но на латыни — ты слышал латынь от священников? Так вот, это называется graduale. От слова «ступенька», понимаешь.

Шеф выжидал с некоторым недоумением.

— Есть такие, кто верит в святой Graduale. Франки называют его святой Грааль. Ужасно, как франки коверкают латынь — можешь ты представить себе язык, на котором aqua вода, произносится eau? Да, святой Грааль — это и есть то, что ты носишь на шее. Некоторые говорят, что он должен сочетаться со Святым Копьем.

Бруно шагнул к куче своей одежды и оружия и стал не спеша собирать все, по-прежнему под прицелом копий. Он бросил прощальный взгляд на Шефа, кивнул и размеренно зашагал по направлению к рынку.