Избранные произведения. I том

Все норманны бежали к своим судам. Не к морским кораблям, вроде «Чайки» и «Моржа», а к небольшим гребным вельботам. Вытянули лодки, которых Шеф раньше не видел. И были еще другие суденышки, как демоны ворвавшиеся в гавань, с них кричали местные жители. Кричали одно и то же слово. На этот раз Шеф разобрал его. Не «рында», а «гринды! гринды!».

Шеф и Кутред переглянулись. Снизу, из гавани, Бранд увидел, как они не спеша вытираются. Сложив руки рупором, он закричал:

— Твоих людей мы не берем! В лодках нет места для идиотов, когда идут гринды! Вы двое можете пойти с нами, если хотите что-нибудь увидеть!

Затем он отчалил на лодке, балансируя на банке с большим гарпуном в руке.

Кутред показал на маленькую двухвесельную лодочку, которую он добыл, привязанную на берегу в десяти шагах от них. Шеф кивнул, поискал свой меч с рукоятью из рога нарвала, вспомнил, что, как обычно, оставил его над койкой. Нет времени сейчас бежать за ним, на поясе есть другой нож. Кутред положил, как всегда, свой меч и шипастый щит на дно лодки, взял весла, столкнул плоскодонку в длинный фьорд, ведущий в открытое море. Когда они выгребали к устью, Шеф увидел английских катапультеров, стоявших у своих машин, которые теперь охраняли вход в гавань. Они кричали:

— Что? Что происходит?

Кутред греб, а Шеф мог лишь беспомощно пожать плечами.

Глава 21

Когда Кутред подгреб уже к выходу из фьорда, Шеф увидел паренька с одного из дальних хуторов, скачущего по обрывистому склону и отчаянно машущего рукой, чтобы его подобрали. Шеф дал Кутреду знак подойти к берегу.

— Может быть, хоть он объяснит нам, что происходит.

Парень перепрыгнул с одной остроконечной глыбы на другую, приноровился к движению раскачивающейся на волнах лодки и сиганул на нос, словно выбрасывающийся на берег тюлень. Он широко улыбался.

— Спасибо, друзья, — сказал он. — Гринды приходят, наверно, единожды в пять лет. На этот раз я не хочу их пропустить.

— А что такое гринды? — спросил Шеф, не замечая яростных взглядов Кутреда.

— Гринды? — паренек, казалось, не поверил своим ушам. — Гринды-то? Ну, это такие мелкие киты, они приходят стадом. Входят в шхеры. Тогда, если нам удается зайти мористее, мы отрезаем их от моря, загоняем на берег. Потом убиваем. Жир. Ворвань. Кита можно есть целую зиму, — его зубы открылись в мечтательной улыбке.

— Убить стадо китов? — повторил Шеф. — Сколько же их там?

— Может, пятьдесят, а может, и шестьдесят.

— Убить шестьдесят китов, — усмехнулся Кутред. — Да если бы вам, лживым норманнским моржебоям, это удалось, никогда вам их не съесть, даже если вы сядете и будете есть до самого Судного Дня.

— Это только гринды, — сказал паренек, который явно обиделся. — Это не кашалоты и не большие усатые киты. Они в длину всего десять-двенадцать локтей.

От пятнадцати до восемнадцати футов, подумал Шеф. Это похоже на правду.

— Чем вы их убиваете? — спросил он.

Парень снова улыбнулся.

— Длинными копьями. Или вот этим, — он вытащил из-за пояса нож, длинный, широкий, с односторонней заточкой. Вместо обычного острия у него был длинный плоский крюк, заточенный, как заметил Шеф, и с внутренней и с внешней стороны.

— Гринда-нож, — сказал юноша. В его выговоре «f» стало «v», долгое «i» превратилось в «oi». — Grindar-knoivir. Выскочить из лодки на мелководье, оседлать кита, добраться до его хребта, воткнуть гринда-нож. Вытащить. Перерезать позвоночник. Ха-ха! Много мяса, жир на зиму!

Когда лодка вышла из устья фьорда, паренек огляделся, увидел вереницу вельботов, стремительно удаляющихся от них на север, без лишних слов уселся на скамью рядом с Кутредом и, взяв весло, тоже стал грести. Шеф с удивлением заметил на лице Кутреда кислую усмешку, вызванную, скорее всего, очевидной уверенностью юного норманна, что Кутред, могучий берсерк, нуждается в его помощи.

Шеф заметил, что идущие впереди вельботы замедлили наконец свой бег, сбиваясь в неровный круг на волнах. И тогда, всего в полумиле от себя, Шеф впервые увидел стадо китов, за которым они гнались: сначала один ленивый белый фонтан на фоне серого неба, затем другой, а потом и все вместе. А под ними лишь проблеск черных спин, скользящих в изящных кувырках.

Люди в вельботах тоже увидели выход стада на поверхность воды, Шеф заметил, что они встают, трясут своими острогами с длинными наконечниками, услышал отдаленные вопли. Впрочем, даже на расстоянии можно было разобрать заглушающий все бычий рев Бранда, по-видимому, отдающего длинную череду распоряжений, которые передавались с лодки на лодку.

— Нужно, чтоб был гринда-капитан, — объяснял паренек в промежутке между гребками. — Если вельботы не будут работать вместе, киты прорвутся. Все работают вместе, а потом делимся поровну. Одна доля на каждого человека, одна доля на каждую лодку, капитан получает две доли.