Избранные произведения. II том

Они молча пошли к роще, оказавшейся именно такой, как говорила Остуку. Резные скамьи были согреты солнцем. Под высокими деревьями росли зеленая трава и цветы. Солнце поднималось все выше, и иилане´ расположились в тени. Как только они сели, Вейнте´ сразу же приступила к делу:

— Я нуждаюсь в ответе. Я говорила с Фафнепто, и она сказала, что мудрее тебя здесь нет никого, кроме самой эйстаа, разумеется. Дело очень тонкое. Я знаю, что всем запретили говорить об этом именем эйстаа. Но у меня есть особые сведения, о которых я хочу сообщить. Можно ли говорить с тобой об этом?

Остуку выслушала Вейнте´ молча. Потом оглядела пустынную рощу и спросила:

— Речь идет о Дочерях Жизни?

— Да.

Остуку жестом выразила неприязнь и беспокойство.

— Эйстаа не потерпит напоминания о них. Но ты и я можем говорить, если ты уверяешь, что важность дела требует этого.

— Да. Фафнепто кое-что разузнала и хочет сообщить Саагакель. Но ей запрещено говорить об этом, стало быть, это сделаю я. Но сперва я должна кое-что выяснить. Ты поможешь?

— Помогу во имя эйстаа. Это происшествие вызвало ее великий гнев.

— Я знаю, что некто по имени Амбаласи помогла преступницам бежать на урукето.

— Так и было. Я никогда не могла заподозрить эту старуху в такой злокозненности и коварстве. Она одурачила меня и всех нас. Эйстаа никогда не простит ее.

— А теперь мой вопрос. Среди преступниц не было таких, кто объявился в городе накануне бегства?

— Были.

— Тогда спрашиваю, хотя много времени миновало, — ты помнишь их имена?

— Только одно. Интеллигентная такая, сильная иилане´, она осмелилась даже спорить с эйстаа. Смелая, но упрямая дура. Ее звали Энге.

Вейнте´ так задергалась от гнева, что Остуку отодвинулась. Заметив это, Вейнте´ поспешила извиниться.

— Нижайшая к высочайшей, никакое из моих чувств не предназначено тебе. Все это оттого, что я знаю эту тварь, Энге, эту змею. Прежде мы были с ней эфенселе, но поссорились. То, что я узнала от тебя и Фафнепто, дает мне возможный ответ. Знание-возможность выяснить, куда Амбаласи девала урукето.

Остуку сделала жест благодарности:

— Это Фафнепто — за то, что она послала тебя ко мне; это тебе — за то, что ты ясно выразила свои чувства. И если ты сделала какие-то выводы, то, невзирая на запрет, немедленно скажи Саагакель. Только ты способна это сделать. Рискнешь? Ведь можешь навлечь на себя гнев эйстаа.

— Сделаю — и сегодня же. Нужно найти искусную рисовальщицу, чтобы я предстала перед эйстаа со знаками величайшей важности на руках.

— Я пришлю. Сегодня же.

Уладив все неотложные городские дела, Саагакель откинулась на теплую древесину и почувствовала, как она устала. Власть — штука нелегкая… Вдруг окружавшие эйстаа расступились, пропуская медленно приближавшуюся Вейнте´. Руки ее были разрисованы, что означало необходимость конфиденциального разговора. Саагакель оживилась: ее томила пустяковая сущность всех городских проблем. Она шевельнулась и встала.

— Я ухожу к пруду, и чтоб никто не смел меня тревожить. Пойдем со мной, Вейнте´, поговорим.

Когда они остались вдвоем, Саагакель достала кусок прохладного мяса из емкости, всегда стоявшей здесь на всякий случай. Откусила и протянула Вейнте´. Та, как подобает, церемонно откусила кусочек, медленно прожевала и проглотила, после чего заговорила:

— Я, бывшая эйстаа, обращаюсь к тебе как к эйстаа. Мы обе претерпели одинаково. Я буду говорить о болезненных проблемах, но только потому, что вижу в грядущем окончание всех бед. Я буду говорить о Дочерях Жизни, которых всегда считала Дочерьми Смерти. Выслушаешь ли ты меня?

Тело Саагакель в гневе задергалось. Разделяя ее чувства, Вейнте´ повторила ее движения. К гневу примешивалась ненависть — а что соединяет прочнее разделенного неприятия?

— Говори, — велела Саагакель, — я вижу, в этом мы заодно. Скажи мне, что тебе известно и что ты можешь сделать. Сними с меня тяжесть, придавившую мои плечи, и ты сможешь с полным правом пожать мои большие пальцы как высочайшая. Говори.

Вейнте´ ответила жестами благодарности и покорности.

— Расскажу тебе о прошлом, которое нельзя оторвать от настоящего. Мы с ней были в одном эфенбуру. Я не выбирала его. И она была моей эфенселе, но я ее отвергла. Я хочу ее смерти. Ее имя Энге, и она главная среди Дочерей Смерти.

— Энге была в моем городе, и я заточила ее в сады, поскольку в речах ее был разврат. И свои растлевающие разговоры она вела с уважаемой всеми ученой преклонных лет, звавшейся Амбаласи. Энге совратила ее с пути истинного. Ученая освободила всех этих тварей и увезла их отсюда в моем урукето. С тех пор их не видели и не слыхали о них.

— Сильная охотница Фафнепто поведала мне об этом и спросила, не слыхала ли я чего-нибудь. Мы поговорили и, объединив познания, решили, что ты тоже должна узнать об этом. И я сама решилась говорить с тобой, потому что другим запрещено делать это в твоем присутствии.

— Не без причины. Гнев разрушает, если глаза не видят его причин.

— Я знаю, ибо сама ощущаю то же.

— Говори все, что знаешь.

— Урукето уплыл, и в городах Энтобана его больше не видели и не слыхали о нем.

— Значит, они погибли?