Избранные произведения писателей Дальнего Востока

— Пусть этот разговор пока останется между нами! — ответила Порхающая Бабочка. — Я еще посоветуюсь с мужем.

Пятая тетушка поняла, что Порхающая Бабочка колеблется, поболтала еще немного и ушла. Айай от радости готова была смеяться, и на щеках у нее обозначились ямочки.

Почему же Порхающая Бабочка не могла решиться на этот брак?

Чтобы ответить на этот вопрос, надо вам рассказать, что случилось, когда она ходила к своей матери. После завтрака, как вы знаете, они втроем добрались до деревни Сиванчжуан и прежде всего зашли к матери Порхающей Бабочки. Пятая тетушка хотела вместе с матерью Айай навестить семью племянника управляющего гражданскими делами. Но Порхающая Бабочка возразила:

— Идти вместе нехорошо. Иди сперва ты, а я потом подойду, будто бы за тобой. А то, чего доброго, скажут, что я навязываю им свою дочь.

Жених и его родители жили на южном конце деревни Сиванчжуан. Пятую тетушку пригласили сесть, поговорили о том о сем, после чего отец жениха спросил:

— Какая же из трех невест самая подходящая?

— По-моему, все хороши, но у двух уже есть женихи, свободной осталась только дочь плотника Чжана.

— Почему же так быстро нашлись женихи для тех двух?

— Восемнадцать — девятнадцать лет, самый подходящий возраст для замужества, — уклончиво ответила тетушка.

— Говорила я тебе, быстрее надо решать, а ты все тянул да тянул. Вот хороших и разобрали! — сердито сказала жена.

— Молодых невест сколько хочешь! — поспешила вмешаться Пятая тетушка. — Хотите, сосватаю вам четырнадцатилетнюю, хотя для вашего ребеночка и она старовата!

— Оставьте ваши шутки, — отпарировала жена. — Только девчонку мы и без вас можем найти.

— А взрослых невест нету больше! Не понимаю, чем плоха вам Айай? Из всех трех она самая красивая. Да вы ее видели. Вылитая мать в молодости.

— Красивая-то она красивая, да только слава о ней худая идет!

— Подумаешь, слава! А если бы не это, не засиделась бы она до девятнадцати лет! О тех двух тоже всякое болтают.

— Зачем же нам, за наши же деньги, неприятности на себя навлекать?

— Не слушайте вы сплетен! — сказала Пятая тетушка, явно расстроившись. — Будь она действительно испорченной, не стал бы ваш почтенный брат просить меня сосватать ее за вашего сына! Стоит ли обращать внимание на всякие мелочи! Как только попадет она в ваш дом, все разговоры прекратятся и у девушки дурь пройдет.

— Чего там пройдет? — вмешался в разговор все время молчавший муж. — Какая мать, такая и дочь. Порхающая Бабочка смолоду была бесстыдницей.

— Дурь выбить можно, — возразила Пятая тетушка. — Человек что тварь. Поколотить хорошенько — дурь вся и выйдет.

— Уж кто каким уродился, таким и умрет. Битьем никого не исправишь, — стоял на своем муж.

— Битьем можно исправить! Можно! — перешла на крик Пятая тетушка. — Выбил же тогда плотник Чжан дурь из своей Порхающей Бабочки.

В это время как раз вошла во двор Порхающая Бабочка. Она слышала последние слова Пятой тетушки, постояла немного и, никем не замеченная, медленно пошла обратно. Шла и думала: «Разве битье тоже переходит по наследству из поколения в поколение? Да ну их к черту! Не отдам я свою дочь на мытарства!»

Когда она вернулась, мать и муж спросили в один голос:

— Ну как?

— Нет, с ними каши не сваришь!

— Почему?

— Не будем об этом больше говорить. Не подходят они нам, и все.

Мать спросила, чем Порхающая Бабочка так рассержена. Дочери не хотелось говорить правду, и она ответила:

— Плохо ночью спала... — ушла в комнату и легла на кровать.

Сон не шел к ней. Слова Пятой тетушки разбередили старую рану. А теперь она страдает за дочь. «Почему у нас с дочерью одинаковая судьба?.. — думала она. — Не знаю, какой леший попутал меня обменять колечко на «любимую монету». Муж тогда избил меня до полусмерти и до сих пор ходит за мной следом, как конвоир, стоит мне выйти из дому. А теперь дочери грозит то же самое! Что же ты натворила, доченька! Теперь мы с тобой обе в одном тупике. Я из него полжизни не могла выбраться, неужели и тебе, моя девочка, придется так мучиться?»

Она перебирала в памяти события прошлого. Каждая женщина, независимо от возраста, которая хранила «любимую монету», непременно терпела побои от свекрови или от мужа и если не кончала с собой, то ходила вдовой при живом муже...

«Дочери предстоит то же самое. Пропадет девочка ни за что ни про что. Забыла про стыд. А может, отдать ее замуж? Все равно будет бита, за кого бы ни вышла», — мучительно размышляла Порхающая Бабочка.

Она закрыла глаза и живо вспомнила, как бил ее муж, с остервенением бил, свирепо выпучив глаза, а потом схватил за волосы и прижал к кровати; он бил ее, как осла, без передышки, обрушивая на нее десятки ударов...

«Ой, мама! Как страшно! С тех пор прошло двадцать лет, но до сих пор охватывает дрожь, как только вспомнишь об этом. Нет! Не сможет моя Айай пережить такое!»

За обедом Порхающая Бабочка ела через силу, и то лишь для того, чтобы не огорчить свою старуху мать.

Не дождавшись Порхающей Бабочки, Пятая тетушка сама отправилась за ними, снова стала звать на южный конец деревни к ее будущим родственникам.