Избранные произведения писателей Юго-Восточной Азии

На русский язык переводились многие рассказы Нгуен Куанг Шанга, известного также по псевдониму Нгуен Шанг. Он родился в 1933 году. Сборник его рассказов «Люди родного края» был издан в 1960 году, а книга «После долгого отсутствия», тоже состоящая из рассказов и очерков, появилась на полках вьетнамских магазинов в 1977 году. Таким образом, творчество писателя падает на шестидесятые и семидесятые годы, когда вышли в свет повести «Записки тех, кто остается», «На зенитной батарее», романы «Огненные земли», «Гнилой ветер», книги новелл «Гребень из слоновой кости» и «Агатовые сережки». Нгуен Куанг Шанг — кадровый военный: он прошел весь долгий путь вьетнамских войн, сражался на юге и севере страны. Вполне понятно, что автор, сформировавшийся в рядах славной вьетнамской армии, больше всего и пишет о ее людях, пишет со знанием обстановки, привлекая обширный познавательный материал, включая подлинные документы — письма, рапорты, дневники своих боевых товарищей. Произведения писателя покоряют достоверностью описания событий, участником которых он был, репортажной живостью изображаемого. Публицистическая хроникальность Нгуен Куанг Шанга, которой пронизаны многие его произведения, обусловлена и бурным военным временем, и запросами читательской массы, жадно следившей за ходом небывалых по своей сложности операций, связанных с полным очищением страны от чужеземцев. Автор не случайно оказывался в самых горячих точках, приезжал туда не в командировку — он находился там постоянно, участвовал в сражениях и писал о виденном и пережитом. Поистине строчки, пахнущие порохом! Недаром целый ряд рассказов Нгуен Куанг Шанга, едва появившись во вьетнамской периодике, переводился на многие иностранные языки: по ним можно было составить довольно ясное представление о духовном, моральном климате вьетнамской армии, ее народном характере. Массовая народная поддержка великих идеалов Августовской революции, за что и сражалась армия, определили национальный, освободительный характер войны, сцементировали фронт и тыл, превратили страну в несокрушимую крепость.

Конечно, несмотря на пристрастие к армейской тематике, творчество Нгуен Куанг Шанга значительно шире. Крестьянский паренек, покидая родной дом ради службы в частях регулярной армии или в партизанском отряде, отсутствуя десять или более лет, в конце концов возвращается в свою семью. Возвращается, выражаясь словами автора, после длительного отсутствия к людям родного края, показ которых и составляет наиболее эмоциональную сторону рассказов Нгуен Куанг Шанга.

Н. Хохлов

Сын вернулся

Он не первый приехал на побывку, но никого другого односельчане не встречали столь восторженно. Собрались не только родственники и друзья — сбежалась вся деревня. Ведь он был из числа тех, кто ушел по первому зову еще в сорок пятом году и вынес на своих плечах тяжесть двух войн. Тридцать лет не переступал он порога родного дома. Покинул его мальчишкой, а вернулся полковником! Его, полковника Чэн Тан Дака, однажды уже видели на экране телевизора. Он сидел за столом президиума какого-то торжественного собрания в парадной форме, при орденах. Как можно было не гордиться таким земляком! И уж конечно, если дослужился до полковника, хочешь не хочешь, а отличаешься от других. К себе домой полковник приехал на джипе с прикрепленным к радиатору флажком. Его сопровождали, кроме шофера, три бойца, которых кое-кто нет-нет да и называл на старый лад «телохранителями».

Едва машина остановилась перед домом, как стайка детишек, игравших неподалеку, стремительно разбежалась. Дети помчались во все концы деревни, пронзительными возгласами оповещая о событии. Гость только успел перешагнуть порог родного дома. Его отец отложил в сторону рубанок, снял очки и, всмотревшись в пришельца, воскликнул: «Дак, сынок… Неужели это ты!..» И уже в следующую минуту со всех сторон набежали люди — полковник не принадлежал больше своей семье! Отец с сыном еще не порадовались встрече, не сказали друг другу и десятка слов, как им уже пришлось хлопотать о стульях и скамейках для гостей.

А домик на берегу реки был мал, стульев не хватало, и люди начали рассаживаться на кроватях и топчанах. Скоро и там не осталось мест, и тогда все вышли во двор, где еще не успели подмести. Под развесистым манговым деревом было тенисто и прохладно. Ребятишки плюхнулись прямо на землю, взрослые присели на корточки, набралось не менее сотни человек. Люди требовали от полковника сесть на стул посередине двора, чтобы все имели возможность им любоваться, но Дак примостился на обрубке бревна. И стулья, вынесенные из дому, сразу оказались ненужными. Гости наперебой уступали их друг другу и в конце концов так и оставили незанятыми.