Избранные произведения. Т. I. Стихи, повести, рассказы, воспоминания

Тяжелые жаркие зданья,
Горячая синева.
Гнилой мишурой увяданья
Посвечивает листва.

Туманом небо оденется,

Дождик собьет листву.
И сразу все переменится
Как бы по волшебству.

На грязном, сером и желтом —

Снежная бахрома.
Гостем, ввалившимся с холода,
В город войдет зима.

На сквере, в снега закованном,

Сквозь хлопья блеснут фонари.
И будет он заколдованным,
Белым всю ночь до зари.

А утро… Ожившему миру оно

Готовит иные сюрпризы.
Сосульками иллюминированы
Сверкающие карнизы.

Обходят ручьи пешеходы.

Гремит капели оркестр.
Четыре времени года —
И все за один присест!
И перемена погоды
Как перемена мест.

1943

ТАШКЕНТСКАЯ ВЕСНА

1

Солнце! И арба в рассвете гулком
Месит грязь, дорогу бороздя.
Солнце! И клочки по закоулкам
От ночной сумятицы дождя.
Мгла рассеивалась, и росли в ней,
Солнцу подставляя синий снег,
Горы — насылательницы ливней,
Горы — прародительницы рек.

2

А весна еще не оперилась
И на дне иссохшего дупла
В листья прошлогодние зарылась,
Из сухих ветвей гнездо свила.
И не подгадать, как яркой ранью
Опустеет теплое дупло.
Вновь — листва, кипенье, щебетанье,
Вспенилось, запело, зацвело.

3

Снова кислой глиною дувалов
Пахнет ветер, пыльный и шальной.
Снова тополевым, небывалым
Мой Ташкент встает передо мной.
Будто лишь деревья, а не люди
В тесных двориках живут.
Против шерсти гладя, ветер будит
Заспанную, смятую листву.
А навстречу буйному рассвету
Тополя, сомкнувшие ряды,
Все передают, как эстафету,
Дворики, арыки и сады.

1944

ВЕСЕННИЙ ЛИВЕНЬ

Поют сады
На все лады,
Хоть полон рот воды.

1944

ВЕСНА В СТАРОМ ГОРОДЕ

Тупики замыкаются слепо,
Где нависли слепые дома,
Глинобитная сбитая крепость,
Замурованной Азии слепок…
На задворках стоит полутьма.
Ветер ветви чинары колышет.
И зеленые плоские крыши,
Как ступеньки, сбегают с холма.

День рождался вместе с апрелем,

Утро стряхивало испуг
Синей ночи. И детским весельем
Разливался флейтовый звук.
Этот воздух, поющий тонко!
Сыплют бубны грохот и звон.
Так приветствовали ребенка.
Нынче ночью родился он.
И какой-то скуластый, бойкий,
Гуттаперчевый акробат
Щелкал пальцами, делал стойки,
На земле расстелив халат.

1944

ТАШКЕНТСКИЙ ДВОРИК

В цветы заползают тяжелые пчелы.
Как перышко, тополь ушел в высоту.
Какой-нибудь прутик, корзиночно-голый,
Торчит, чуть заметный, а тоже в цвету.

И маки на плоских на глиняных крышах

Цветут, будто нету им места милей,
И смотрят, смеясь, из-под ног у мальчишек,
Как по небу реет и мечется змей.

1944

«Мне дороги асфальты матовые…»