Избранные произведения. Том 4

Рахима-ханум, как она выразилась, «сумерничала в одиночестве», Галимджан задержался на работе. Старая учительница по обыкновению встретила свою любимицу приветственными возгласами. Конечно, не обошлось с её стороны и без шутливых упрёков: «Ты совсем забыла нас!» Справедливости ради следует заметить: у самой Гаухар было больше поводов для таких укоров. В течение лета она несколько раз приглашала старых друзей погостить у них на даче, но они так и не собрались: то занятость мешала, то недомогание, а в конце лета они должны были уделять много внимания своим девочкам, поступавшим этой осенью в институт.

Сегодня Джагфар предупредил, что вернётся с работы поздно. Поэтому Гаухар спокойно гостевала у своей старой учительницы. Они не торопясь пили чай и так же неторопливо разговаривали. О чём только не вспоминали: и о жизни в деревне, и о всяких казусах, случающихся с учителями в их работе. Конечно, Гаухар не забыла посоветоваться и о главном, ради чего и пришла. Рахима-ханум уже знала о завтрашнем совещании учителей начальных классов. Что ж, это хорошо, если Гаухар надумает выступить. Пусть она подробнее поговорит о роли семьи в воспитании ребят. В наши дни вопрос этот наиболее важный для начальной школы.

В связи с этим вспомнили и о семье новосёлов Каримовых. Оказалось, что Исхак Каримов, отец мальчика Фуата, учившегося у Гаухар, работает агентом по снабжению на том же заводе, что и Галимджан-абы. Мало того – доводится близким родственником Исрафилу Дидарову.

– Ещё и родственник Дидарова? – переспросила Гаухар. – Вон как!

– Да, да, милая. Почему вы так удивились?

– Хочу сказать, как всё связано бывает в жизни, – ответила Гаухар, думая о чём-то своём.

– Разве вы не знали об их родстве?

– Откуда мне знать! Я ведь не спрашиваю детей об их родне.

– Конечно, конечно, – соглашалась Рахима-ханум. – Но твой муж правильно сделал, что похлопотал о Каримовых. У них и в самом деле была очень плохая квартира. Я слышала об этом от Галимджана, он ведь член завкома у себя на заводе. Да, да, милая! Исхак Каримов стоял в списке нуждающихся в улучшении жилья. Надо только радоваться тому, что он несколько раньше срока получил квартиру. Не правда ли?

– Разумеется, – в свою очередь согласилась Гаухар. – Несколько дней назад я случайно повстречала Исрафила Дидарова. Он первый сообщил мне о переезде Каримовых на новую квартиру. Но почему-то умолчал о своём родстве с ними.

– А почему он должен был докладывать об этом? Просто не посчитал нужным или подумал, что тебе безразлично это. Всякое бывает.

– Всякое бывает, – в тон ей повторила Гаухар.

Несколько помедлив, она стала прощаться.

Когда Гаухар уже оделась и поправляла перед зеркалом платок на голове, Рахима-ханум ещё раз упомянула Каримовых.

– Вот ты удивляешься, милая Гаухар, неожиданным связям в жизни… А я тебе больше могу сказать. Ведь Исхак Каримов приходится зятем вашей учительнице Фае Идрисджановой. Он женат на её родной сестре. Некоторое время Фая в комнатушке за стенкой у Каримовых жила. Ещё не так давно она жаловалась, что у неё невозможно плохие жилищные условия. Вот видишь, теперь и Фаечке живётся лучше.

Гаухар круто повернулась:

– Откуда вы знаете Фаягуль, Рахима-ханум?

Старая учительница тихонько рассмеялась.

– Всё оттуда же, драгоценная Гаухар: в жизни многое бывает связано.

– Вон как! – неприязненно сказала Гаухар. – Вдвойне повезло Фае. – И она повторила, словно стараясь закрепить в памяти эту новость: – Значит, Фая Идрисджанова родственница не только Дидарову, но и Каримову!

7

В последнюю неделю Фаягуль почему-то не показывалась в школе – скорее всего из-за хлопот с переездом на новую квартиру. Гаухар не обратила бы внимания на это, но с того дня, как побывала у Рахимы-ханум, на душе у неё опять смутно. Теперь ей понятно, зачем Исрафил Дидаров не так давно приходил к депутату райсовета Джагфару Маулиханову: он устраивал квартиру своим родственникам. Как выяснилось, новая квартира у Каримовых трёхкомнатная, нетрудно догадаться, что одна комната отведена близкой родственнице Исхака, Фаягуль Идрисджановой.

Сердце Гаухар сжималось от боли. Ох, до чего же тяжко мучиться ревностью! Когда-то раньше Гаухар думала, что не умеет ревновать. Где там! Просто она не знала себя.

Сегодня утром Джагфар опять предупредил, что вернётся позже обычного – у него лекция на заводе.

Набравшись смелости, Гаухар сказала:

– Джагфар, отказался бы ты от лекций на заводе у этого Дидарова.

– Это ещё что за разговор? – уставился на жену Джагфар. Нет, он не смутился, не отвёл глаза. Он сказал твёрдо и энергично: – У нас официальная договорённость. Я не бросаюсь своими обязанностями. На следующий же день меня вызовут для объяснений в райком. Что я им отвечу? «Меня жена не пустила», – так, что ли?

Гаухар потупилась. Что ещё она может сказать? Не сознаваться же ей открыто в своих ревнивых подозрениях.

Видя её растерянность, Джагфар уже мягче добавил:

– Я ведь иду не на собственный завод Дидарова, на государственный завод. А потом – главный инженер Дидаров не обязан посещать мои лекции.