Избранные произведения. Том 6

— Проблема оказалась сложней, чем мы думали. На нее работает Европейский эм–синхро и японский филиал, но подходов не видно. Предварительный вывод — векторный переход из любой реперной станции метро в определенную точку пространства невозможен. Нужны теоретические разработки, необходимо углубляться в математическое обеспечение теории. — Валдманис расслабленно пошевелил пальцами, теряя охоту к разговору, потом вдруг оживился. Зато мы, кажется, набрели на разгадку «абсолютного зеркала» — помните «перевертыш» чужан, с помощью которого вас зашвырнули в чрево Конструктора?

«Еще бы!» — подумал Ратибор, вспоминая свои ощущения во время броска: тяжелое скольжение вниз с невообразимо высокой горы, головокружение, «кипение» кожи от «высокой температуры» и лед в груди на месте сердца…

— Пришлось решать формулы двенадцатимерного пространства с дробными размерностями, — продолжал физик. — И хотя в этом деле много неясных теоретических развилок и вариантов, появилась реальная возможность построить «абсолютное зеркало» в Системе.

— Зачем?

— Как зачем? Да ведь даже Конструктору будет не под силу преодолеть этот барьер!

Ратибор с новым интересом оглядел возбужденное лицо Валдманиса с тенями под глазами и обострившимися скулами.

— Руководство знает об этом?

— Еще нет, ребята не любят давать сырой материал. Но через пару дней получите информацию сполна.

— А если Конструктор столкнется с «зеркалом», что произойдет? Ведь он вельми протяженный объект, представитель даже не макро, а мегамира, и не сможет отразиться, как теннисный мячик.

Валдманис заспешил — его вызывали, встал.

— Конечно, не сможет, скорее всего он вывернется сам в себя, особенно если будет иметь большую скорость при столкновении.

— Но ведь он будет травмирован! Представьте, что вы на его месте, и от удара ваша голова «вывернулась» в желудок!..

— Аналогия не совсем корректна, — на ходу сказал молодой ученый, — «зеркало» — не стена, а Конструктор — не человек. Конечно, он получит травму, но в каких масштабах — сказать трудно, да и не мое это дело, пусть расчетами последствий занимаются эф–аналитики и глобалисты. Мое дело — решить проблему. Извините, мне пора.

— Желаю удачи, — пробормотал Ратибор вслед физику и вдруг поймал сформировавшуюся наконец мысль. — Секунду! — остановил он ученого, шагнувшего было в дверь лаборатории. — Можно ли определить, из какой именно станции метро совершен векторный переход?

Недовольное выражение на лице Валдманиса сменилось гаммой мимики от досады и задумчивости до заинтересованности.

— Теоретически можно — по энергопотреблению. Вся система метро управляется и контролируется из одного центра — «Метротранса» — в Москве, и нештатный режим, любой из станций фиксируется, однако ничего подобного до сих пор не произошло: К-мигранты уходят, а импульсов энергопотребления не зафиксировано.

Валдманис виновато развел руками и скрылся за дверью, а Ратибор задумчиво направился к выходу из здания, днем и ночью погруженного в тишину напряженного бдения. Прямо из кабины пинасса он позвонил в Управление и попросил узнать, когда освободится Анастасия Демидова, и получил мгновенный ответ координатора:

— Эфаналитик Демидова закончила цикл расчетов и покинула территорию ВЦ полчаса назад.

— Куда? — вырвалось у Ратибора.

— Координаты неизвестны.

Сердце отозвалось падением и взлетом. Захотелось бросить машину в небо и гнать на пределе к Настиному дому, однако Ратибор сначала позвонил к себе.

— Звонил Пол Макграт, — доложил «домовой». — Могу дать запись, но это одни эмоции и нуль информации. Видимо, он только что узнал о твоем возвращении.

Ратибор набрал телекс Насти и затаил дыхание, готовый услышать голос девушки и тут же отключить связь, но ответил ему голос ее «домового», лаконично сообщившего, что хозяйка уже две недели в «экстра–поиске» и дома не ночует.

На душе стало тоскливо и холодно, и Ратибор с минуту боролся с собой, твердя, как заклинание, слова Егора: «Хочешь узнать, ждали тебя или нет, погляди ей в глаза». Справившись с эмоциональной волной, он задал курс пинассу, привычно отметил «пропадание шумового сигнала» — он ощущал наблюдение только вне закрытых помещений и машин — и вызвал дежурного по отделу. Пока такси пожирало расстояние между Институтом физики и станцией метро, он выслушал очередную сводку сообщений по треку и точно определил, что будет делать дальше.

В третьем часу ночи он вышел из такси возле хрустальной, с голубыми светящимися прожилками коридоров, глыбы здания «Метротранса» в центре Москвы. Карт–бланш действовал безотказно, и хотя здание по режиму ГО и вследствие происшедших событий охранялось пограничниками, Ратибор без расспросов и уточнений получил доступ к инку центра, контролирующему сеть компьютеров всей громадной разветвленной системы метро, которая связывала десятки тысяч станций на Земле с планетами Солнечной системы и других звезд.

Объяснив причину прихода и сформулировав задачу, Ратибор, которому уступили место главного оператора, огляделся.