Избранные произведения. Том 6

Уже было известно, что свойства «перевертыша» делают его идеальным отражателем: он с одинаковым успехом «переворачивал» как материальные объекты, так и все виды излучений. Не действовали на него и таймфаговые генераторы, создающие «судороги вакуума», при которых пространство стягивалось в одномерную линию по всей длине «судороги».

— Что будем с ним делать? — услышал Ратибор голос Демина; за его полетом наблюдали со многих сторон.

— А что с ним можно сделать? — ответил Берестов вопросом на вопрос. — Физику этого «забора» мы не знаем даже в теории, это физика не нашей вселенной.

— Зато ее знают чужане. Кстати, у меня идея: что если роиды — измельчавшие потомки Конструктора?

Ратибор помолчал, переваривая идею пограничника и наблюдая за пульсацией свечения загадочной решетки.

— Мысль неплохая, запусти ее ксенологам. А предложить мы можем два варианта: первый — сдать свой Т-конус назад на пару сотен миллионов километров, чтобы иметь возможность посмотреть на эффект встречи БВ с «перевертышем»; второй — «заглотнуть» его Т-конусом, пропустить по «струне».

— Мысль неплохая, — в том же тоне ответил Демин. — Разве что осуществить ее невозможно. Чтобы оттранспортировать такое сооружение, как Т-конус, на приличное расстояние, на две–три сотни миллионов километров, необходимо лет пять, а у нас до встречи с БВ остается неделя. К тому же БВ может срикошетить от «перевертыша», и мы его просто не поймаем.

— А зачем его ловить? Главное, чтобы Выстрел не ударил по Системе, и каким мы способом этого добьемся — не имеет значения.

Ратибор направил дракккар прямо на узел решетки и, по мгновенной тишине в эфире определив состояние наблюдателей, затормозил в нескольких метрах от плоскости квадрата, рисунок которого сливался в кажущийся 6есконечным густой изумрудный «луг» со светящейся травой. Тишина в наушниках была такой глубокой, что Ратибору показалось, будто он слышит тихое струнное гудение светящихся жил решетки, пульсацию света по этим жилам, и далекий, на пределе слышимости, уходящий в гулы и свисты, всхлипы пространства, нечеловеческий шепот…

Но замер и ветер средь мертвых песков,

И тише, чем шорох увядших листов,

Протяжней, чем шум океана,

Без слов, но слагаясь в созвучия слов,

Из сфер неземного тумана

Послышался голос, как будто бы зов,

Как будто дошедший сквозь бездну веков

Утихший полет урагана¹.

[¹К. Бальмонт. Звезда пустыни.]

Ратибор вздрогнул. Ему и в самом дел, послышался чей–то шепот, даже не шепот — тень шепота, мысленный вызов, тревожный, предупреждающий, чужой, не принадлежавший человеку. Неужто чужанский «перевертыш» служит еще и пси–антенной впридачу? Или он отражает и мысль?

— Внимание! — негромко произнес Ратибор. — «Джоггер» всем постам и патрулю защиты!

В драккаре, как и на других машинах пространства, пилотская кабина тоже представляла собой кокон–кресло с выведенными через эмкан на мозг пилота показаниями датчиков, систем контроля и видеокамер, поэтому ответы командиров всех названных групп в ответ на объявленную тревогу Ратибор увидел«внизу» оперативного поля изображения, передаваемого ему видеокамерами драккара: вспыхивающие зеленые цифры с индексами–обозначениями. Не отвечая на вопросительную тишину в эфире — Демин тоже молчал, ожидая продолжения, — Ратибор направил драккар к ближайшей секции Т-конуса, невидимой на таком расстоянии.

В наушниках тонко и хрупко «капнул» сигнал включения личного диапазона связи.

— Что случилось? — послышался голос ДД. — Зачем ты посадил на боеготовность всю службу?

— Потому что это передний край, — ответил Ратибор. — К-мигранты не спят, и предупреждения их — не простая болтовня, они готовят фронт. А на фронте, как тебе известно, боеготовность передовых линий должна быть максимальной. С этого момента будем сидеть на «беге трусцой» все. К тому же это не «полундра», выдержим.

— Что ж, тебе виднее.

На фоне слабосветящейся звездной пыли с россыпью более крупных огней — созвездия Рыси — появилась изогнутая дугой паутинка света. Приблизилась, превращаясь в ажурную конструкцию, напоминающую часть колеса обозрения.

— Тобой интересовались двое.

— Кто? — быстро спросил Ратибор.

— Корреспондент агентства передачи новости, хочет получить от тебя информацию для программы «Время». И Анастасия Демидова.

— А ей зачем я понадобился? Кстати, это наш эксперт по…

— Знаем, наслышаны. Она передала всего два слова: «Серые люди».

— «Серые люди»? И все?

Демин не счел нужным отвечать.

«Колесо обозрения» превратилось в часть обода гигантского колеса, увидеть которое полностью было невозможно. Толщина обода достигала трех десятков километров, и несмотря на ажурность, масса его исчислялась миллионами тонн.

«И мы кое–что можем строить монументальное!» — с невольным волнением и изрядной долей иронии подумал Ратибор, вспомнив о масштабах деятельности Конструкторов, которым по плечу была перестройка метагалактического домена поперечником в тысячи, если не миллионы, миллиардов световых лет. Что для них кольцо Т-конуса диаметром в триста тысяч километров! Человек, не будь тщеславен…