Избранные произведения. Том 7. Проклятые

Восьмой-по-Характеристике тихо говорил:

— Они говорят, что новый вид боевого мутанта является примером результатов биоинженерного вмешательства Амплитура.

— Интересно, насколько оно было успешным, — пробормотал Шестой-по-Технике.

— На самом деле, я еще не знаю, — зубы его товарища щелкнули. — Это секрет. Есть, конечно, слухи. Говорят, что они столь же выносливы, как люди.

— Но почему нужно везти его в мой мир? — Теот тщательно настроил свой транслятор, чтобы быть уверенным, что все им сказанное понятно товарищам-гивистамам. — Почему не отправить его на Массудай? Или даже в мир людей, где его надежно изолируют? Разве не рискованно ввозить его в цивилизованный мир, где он может вызвать беспорядок?

— Ты знаешь, почему, — сказал Шестой-по-Технике. — Потому что Омафил — самый близкий цивилизованный мир к Эйрросаду.

— Совет обеспокоен, — веки второго гивистама были плотно сомкнуты от яркого света шара. — Они не хотят, чтобы об этом стало широко известно.

— Я знаю, что делать, — сказал Теот. — Я уверен, что самые худшие из слухов совершенно точны. Это существо — результат самых последних аморальных экспериментов Амплитура в биоинженерии.

— Но, наверное, есть и иные жертвы эксперимента, — настаивал на своем Шестой-по-Технике. — Амплитуры не ограничились бы созданием подобного существа в единственном экземпляре.

Теот кивнул:

— Вы, конечно же, слышали, что произошло на Кобе.

— Да. — Восьмой-по-Характеристике содрогнулся. — Представляете, что может произойти с нашим кораблем, если это существо уйдет из-под стражи?

— Я меньше обеспокоен тем, что происходит на этом корабле, но я весьма обеспокоен тем, что может произойти на моей любимой родине. — Заметив, что он начинает кружиться на месте, Теот вытянул руку, чтобы уравновесить свое положение.

— Но даже если подобное произойдет, сколько наших детей погибнет? Сколько домов будет разрушено? Специалисты согласны с тем, что мало знают о его способностях, и о его потенциале. Но почему же надо подвергать опасности такое мирное место, как Омафил? — Он сфокусировал взгляд всех трех глаз на собеседнике.

— Юла всегда с удовольствием принимал у себя существа с других планет для работы на фабрике в Узоре. Но почему мою планету избрали для дополнительного риска?

— Их не выбирают. — Шестой-по-Технике был вынужден восстановить истину. — Ашрегана везут туда, чтобы сэкономить время, потому что Эйрросад находится рядом.

— Меня не убеждают объяснения. — Теот смягчил тон. — Люди моего мира не столь созрели, как люди твоего мира, или каких-то других миров. Они не смогут спокойно воспринять то знание, которое будет внесено в их среду этим существом.

— К тому же я уверен, что его присутствие на Омафиле будет держаться в секрете, — присвистнул тихо Шестой-по-Технике.

— Юла верит в открытость, — шерсть Теота встала дыбом. — Я просто не согласен ни с чем из того, что вы говорили. Разве в первый раз мой мир вынуждают принимать то, что ему чуждо? Или Совет Узора собирается и впредь привозить для изучения бойцов-мутантов на Омафил? А если они начнут их разводить? Если один мутант может натворить такое, то сколько вреда могут причинить несколько мутантов? Мы — не бойцы. Юла — цивилизованный мир. Мы окажемся совершенно беспомощными перед лицом такого бедствия. Для того, чтобы контролировать ситуацию, придется вызывать массудов, а кто знает, не случится ли чего еще? — Его огорчение было физически ощутимо гивистамам. Например — люди.

— Да, не хотел бы я, чтобы они оказались в моем мире, — согласился Восьмой-по-Записи.

— Если они хотят заняться их изучением, то пусть посылают специалистов на Эйрросад. — Ноги Теота медленно плыли в воздухе.

Шестой-по-Технике щелкнул ногтями.

— Ну так что же вы предлагаете?

— Пока не знаю. — Три глаза заморгали. — Я обычный специалист-техник, как и ты. Но дело это слишком важное, чтобы доверять его лишь разумению столь же узких специалистов-ученых.

К ним приближалась группа с’ванов. Трио замолкло, ожидая, пока они удалятся.

— Ты хочешь предложить что-то нецивилизованное?

— Я бы так не сказал, — возразил Теот. — Я лишь говорю, что те, кто находятся ближе к этим существам, должны взять на себя контроль ситуации.

* * *

Два ксенолога задумчиво смотрели на пленника. И хотя он оказался очень разговорчивым, но по-прежнему оставался для них загадкой.

Одним из ученых был с’ван. Он был типичным представителем своей расы — коренастый и приземистый. Черная густая борода скрывала половину его лица. Более толстые, похожие на проволоку волосы были заметны там, где виднелись из-под одежды запястья, икры. Брови были так густы, что, казалось, из-под них ему ничего не видно.

Его коллега женщина-массуд возвышалась рядом. Ее униформа члена корабельной команды — пиджак и шорты — оттеняли короткую густую серебристую шерсть, серые кошачьи глаза внимательно следили за каждым движением пленника, черные уши подергивались. Ее мордочка с бакенбардами была в постоянном движении. Работая, она то и дело вынимала что-то из своих острых зубов — это движение было так же характерно для массудов, как дыхание.