Избранные произведения. Том 7. Проклятые

— Мне это не льстит.

— Я сейчас умру, — проговорила она. — Я умру от смеха. Меня понизят в должности.

— Твои личные социальные сложности меня не касаются. — Он поднялся, и она прижалась к дереву. — Не думаю, что ты сумеешь меня легко обнаружить без этого. — Он достал из рюкзака визор-искатель и медленно надел его на голову. Ремешок автоматически сузился до размера его головы. Если он приспособит его к своим внутренним особенностям, то может черпать значительно больше информации об окружающей среде.

— Благодаря этому устройству твоим друзьям будет значительно сложнее меня найти. — Он повернулся к ней спиной и нагнулся за рюкзаком.

— Значит, ты не убьешь меня, — сказала она с сомнением в голосе.

— Я же сказал — те, кто верят в Назначение…

— Да, да, но на поле боя некоторые ваши союзники не столь чувствительны…

Он сделал шаг к ней.

— Мне жаль, но придется вновь лишить тебя сознания. Чтобы обезопасить уход. Никаких личных чувств.

Она вздохнула.

— Если это необходимо… Я надеюсь, что на скале ты сломаешь себе обе ноги. Никаких личных чувств.

Он улыбнулся.

— Должен тебе сказать, что ты почти привлекательна внешне.

Глаза ее сузились:

— Не бери в голову глупостей. Мы относимся к разным расам.

— А, — сказал он довольно. — Значит, ты все же не до конца убеждена, что мы настолько схожи. — Он убрал тепловой пистолет и взял в руку дубину.

Глава 8

В обычных условиях, он не попался бы так легко в ловушку, но необычная привлекательность женщины сделала его беззаботным. В результате он стал жертвой очень простой западни.

Когда же он все понял, было слишком поздно. Прямо из-за валуна пред ним появился весь ощерившийся юланец, а справа из-за поваленного бревна поднялся гивистам… Гивистам! У каждого в руках были стингеры, направленные на разные части его тела, он не распознал тип оружия… но это не имело значения.

Он был зол на самого себя. Еще минуту назад он собирался в глубь гор, экипированный лучше, чем когда-либо. А теперь все было потеряно. Самым обидным было то, что охотниками оказались не люди и не массуды, а местный обитатель и гивистам, совершенно не приспособленные для боя.

С гивистамом он, наверное, справится, но не знает ничего о реакциях юланца. Трехногий заговорил в транслятор:

— Положи свою правую руку на голову, затем брось дубину на землю и левую руку положи на правую. Делай все быстро, пожалуйста!

Как только Раньи все сделал, гивистам сделал шаг вперед, слегка дрожа, вынул тепловой пистолет из-за пояса и отступил.

— Хорошо. — Маленькие черные глазки не моргнули. — Пожалуйста, не шевели руками, чтобы я все время мог держать под контролем твои пальцы.

Уголком глаза Раньи мог видеть, что гивистам все еще дрожал, он не мог понять, как убедили принять участие в засаде столь высоко цивилизованное и безобидное существо.

Женщина поднялась и отряхнула пыль со спины:

— Подмога подоспела вовремя, хотя я ожидала, что это будут люди. Впрочем, я, конечно, не жалуюсь. — Она двинулась к нему.

— Стой, пожалуйста, на месте.

Остановившись, она в изумлении поглядела на юланца. Стоя лицом к лицу с пленником, он оставался совершенно спокоен. Но под взглядом человека он слегка вздрогнул. Раньи заметил реакцию.

— Что такое? — пробормотала она. — Я одна из назначенных для его поимки охотников. Вы хорошо справились с заданием и будете соответственно награждены. Я позабочусь об этом сама. Но вы не специально подготовленные солдаты. Я не собираюсь лишать вас вашего оружия. Я возьму оружие лишь на время, пока вы не заберете у него мое обмундирование. Затем мы вызовем транспорт, который увезет нас всех отсюда. — Она сделала еще шаг.

Юланец отступил и направил оружие на нее:

— Стой на месте, человек. Не заставляй меня повторять это. Твое присутствие все усложняет и я думаю, как мне себя вести.

Раньи стоял и ждал развязки, заложив руки за голову.

— Вы хотите забрать его живым и оставить здесь, на Омафиле для наблюдения и изучения, — говорил юланец.

— Конечно, — женщина продолжала смотреть на трехногого.

— Я не могу позволить вам это сделать. — Распушившаяся шерсть удваивала его в размере. — Он должен умереть.

— О чем ты говоришь? — взгляд Нейды сосредоточился на стингере. — Неужели вы не понимаете, насколько важным является этот подвиг для каждого из вас. Неужели не понимаете, как вас будут чествовать, когда станет известно, что ты и гивистам поймали сбежавшего воина-ашрегана?

— Мы не собираемся делать ничего «впечатляющего», — сказал ей юланец.

— Нам не нужны никакие чествования, — добавил гивистам.

Покачивающимся, слегка дергающимся движением, свойственным его расе, Юланец сделал двойной шаг по направлению к Раньи.