Избранные произведения. Том 7

«Я знаю, что тебе нужно… Сухов. Не знаю почему, но твои устремления симпатичны мне, они так далеки от целей и замыслов друзей моего творца, а также других его созданий. Честно говоря, до чертиков надоело перегонять зло из одного хрона в другой! Но предупреждаю: для мага твоего класса я не слишком умный собеседник. Ты хотел иметь коня? Мне эта роль подходит».

«Мы подружимся, Отшельник. Но и я, в свою очередь, предупреждаю: ты увидишь, испытаешь и почувствуешь много нового, необычного, интересного, но путь мой долог и опасен, до цели я могу не дойти, и ты волен свернуть с пути в любой момент».

«Я рад, что ты это сказал, Сухов. Где бы ты хотел оказаться, прежде чем я стану… м-м… твоим конем?»

«В Гашшарве!»

«Надеюсь, ты понимаешь, что творишь. Держитесь, всадники!»

Камера хроносдвига превратилась в тоннель, и мимо двух людей «тихо» поплыл многовременной Космос Шаданакара…

Глава 7

С вершины горы Такэда молча дивился на угрюмый пейзаж внизу: частокол высоких остроконечных скал с редкими проплешинами, плюющимися струями дыма. Гора, на которой он стоял, представляла собой идеальный конус высотой километров сорок, и Толю не покидало ощущение, что она создана искусственно. Вершина горы идеально срезана, образуя круглую площадку диаметром всего в сто метров. Небольшой конус в ее центре смотрелся лишней нашлепкой, хотя цветом не отличался от плоскости, на которой стоял, и казался неотделимой частью горы. Темпорал находился в этом конусе.

Такэда мельком глянул на конус, поднял голову.

Небо на этой планете представляло собой чудо света: оно делилось на две половины, одна из которых была окрашена в зловещий ярко-алый, другая — в ярко-зеленый цвет, также недобрый, а граница представлялась широким черным коридором, испещренным трепетавшим рисунком ослепительных молний. Ни звезд, ни светила в этом небе не было, и все же оно источало интенсивное свечение, действующее на человека угнетающе.

Толя топнул ногой. Глухой монолит. Не металл и не камень. Керамика? Кость? Спрессованный порошок? Или снова причуды иномерия, воздействующие на зрение и сознание таким образом, что глаз видит гору?

В спину пахнуло ветром. Толя оглянулся: к нему подходил задумчивый Сухов, одетый в блистающий бриллиантовой пылью комбинезон без швов, застежек, молний и карманов. Над головой его светился нимб, играющий роль защитного шлема. На Такэде красовался точно такой же комбинезон, и дышал Толя воздухом, который синтезировал ему диморфант.

— Ну что?

— Все то же.

Никита остановился рядом, уставился на дикий ландшафт под горой; остроконечные скалы были освещены с двух сторон и казались состоящими из двух прозрачных кристаллов — зеленого и красного.

Толя пригорюнился.

Мир, где они любовались неземной природой, Гашшарвой не был. Темпорал выгрузил их здесь, чтобы сообщить неприятное известие: камера хроносдвига в Гашшарве заблокирована. Темпорал не мог перебросить туда никого, в том числе и мага, он просто не чувствовал эту камеру, будто где-то был перерезан нерв, соединяющий ее с остальным «телом» темпорала.

«Вполне вероятно, что камера сползла в мертвую зону, — предположил темпорал несколько минут назад. — По сути, Гашшарва — сеть мертвых зон, связанных между собой каналами повышенного риска психораспада, в которых господствует случай и неопределенность. Гашшарва — мир абсурда, в нем не существует надежного алгоритма удачи, зато велика возможность ошибки. Нам будет очень нелегко отыскать там вашу девушку. Я даже не знаю, где теперь находится Эхурсагкуркурра, „дворец“ Гиибели, — цель моих восприятий Гашшарвы порвана».

«А если ты соберешь свое тело и воплотишься здесь — сможешь прыгнуть в Гашшарву через барьер?» — спросил Сухов.

«Не знаю. Обычные хронобарьеры я „перепрыгну“, но хронослой Гашшарвы завершает пакет хронов, почти съеденных „коррозией“ Хаоса. Потенциальный барьер, отделяющий его от остальных Миров Шаданакара, чрезвычайно высок… я не уверен, что моих сил хватит, чтобы просочиться сквозь него. К тому же позволю напомнить, что „выше“, через пару полностью вырожденных хронов Болота Смерти, располагается хрон Люцифера».

«Я понял. Какие будут предложения?»

«Я реализую любое ваше предложение. — Темпорал вдруг перешел на „вы“. — Решайте, Посланник».

«Тогда будем думать».

И Никита думал.

— Какие проблемы решаешь? — донесся голос Такэды. — Поделился бы. Одна голова — хорошо, а две — мозги набекрень.

Нимб над головой Сухова погас, вспыхнул вновь: маг попытался дышать здешним воздухом, но не смог — газы были незнакомы, ни один из них нельзя было назвать кислородом, азотом или любым другим, известным на Земле.

— Гашшарва заблокирована, — нехотя признался Никита.

— Это я уже знаю.

— Темпорал не может высадить нас там. И не уверен, что сам сможет проникнуть туда сквозь потенциальный барьер.

— Значит, Гашшарва рядом, через «стену»?

— Не рядом, до нее еще пара-тройка хронов, но это дела не меняет.

— А если подобраться к ней вплотную, чтобы оставался только один хроноквантовый поворот, и рвануть стену потенциального барьера гранатой?

— К-какой г-гранатой? — спросил Сухов ошалело.