Избранные произведения. Том I

Капитан, которому от происходящего становилось не по себе, испытывал некоторый ужас и даже не пытался этого скрывать.

— Я намеренно достаточно далеко завел эксперимент, — бесстрастно продолжал господин Синтез, — не столько даже из научного интереса, сколько для того, чтобы убедить вас. Ведь, поскольку вначале речь шла о вещах обыденных, вы могли подумать, будто Порник ломает комедию. Но, услышав, как безграмотный матрос ни с того ни с сего с полным знанием дела рассуждает о сложнейших проблемах зоологии, вы, вне всякого сомнения, убедились, что с его стороны не было никакого подвоха.

— Но это ужасно, Мэтр, ужасно…

— Наоборот, нет ничего более простого и натурального. Я нашел прекрасного подопытного и, загипнотизировав, внушил ему то, что мне заблагорассудилось. Очень удачный шарж на Роже-Адамса, показанный нашим испытуемым, — моя заслуга, ибо я выступал в роли суфлера!

— И что же он теперь будет делать?

— Он целиком и полностью в моем распоряжении.

— Вы хотите сказать, Мэтр, что он будет…

— Именно так, и вы это скоро увидите. Когда кончится гипнотический сон, все, что я ему внушил, останется в его сознании и он не сможет ни на йоту отклониться от соблюдения навязанных ему правил. В этом-то и вся штука.

— Скажи-ка мне, Порник, ты больше не боишься злых духов?

— Злых духов? — посмеиваясь, переспросил боцман. — Я ничего не боюсь, хозяин.

— Вот и слава Богу. В дальнейшем, услышав взрывы, ты будешь знать, что это просто результат деятельности вулканов и в них нет ничего таинственного.

— Да, хозяин.

— Теперь ты не посмеешь сомневаться в том, что наши корабли, несмотря на отсутствие пара и мачт, смогут вернуться в цивилизованные страны. Понятно?

— Да, хозяин. Корабли, обритые, как понтоны, не имея угля для топок, вернутся обратно по вашему приказу. Вы знаете для этого способ.

— И наконец, вопрос еды. Вам больше не будут выдавать паек. Но, так как без пищи жить нельзя, вы будете питаться тем, чем ежедневно питаюсь я.

— Хорошо, хозяин.

— От моего обычного рациона, несмотря на отсутствие привычки, ты не будешь испытывать муки голода. Запомни, ты будешь весел, как никогда, и сыт, как если бы съел двойной паек. Ты так же, как раньше, смел и силен. Избавленный от голода и жажды, ни о чем не заботясь, ты сможешь терпеливо дожидаться окончания работ, ревностно служа мне. Я так хочу! Слышишь? Я так хочу! Выкинь из головы все прежние мысли о бунте.

— Уже выкинул, хозяин.

— А теперь с закрытыми глазами ты поднимешься на палубу, дашь доброго пинка рулевому, который вот уже три минуты дремлет на вахте, забыв в полдень отбить склянки[1809], а затем проснешься.

— Хорошо, хозяин.

— Ты не вспомнишь о том, что здесь происходило, до тех пор, пока я не спрошу тебя о злых духах. Об остальном ни о чем не забывай. Ни о чем! Такова моя воля[1810]. Когда проснешься, по одному приведешь ко мне всех боцманов, сначала с «Анны», затем с «Ганга». А теперь вперед, дружище!

— Рад служить, хозяин, — почтительно ответил матрос, с закрытыми глазами двинулся прямиком к задремавшему рулевому и влепил ему пинок под зад.

— Ты снят с винного довольствия! — рявкнул он на опешившего матроса. Затем пробормотал, сам не зная почему: — Э-э, ну не дурень ли я… Винное довольствие… Кажись, его больше не будет ни для него, ни для кого другого… А с чего мне такое в голову пришло? Наверное, патрон сказал. Ладно, молчок! Главное — слушаться начальство и исполнять приказы.

Глава 27

^{Великое Дело подвигалось вперед не без осложнений. — Искусственная гроза. — Встряски способствуют развитию нового вида живых организмов. — Невольное дополнение к условиям жизни на Земле в прадавние времена. — Излишек электроэнергии, производимой динамо-машиной. — Влияние света на вегетацию[1811]. — Интенсивное освещение. — Шестая ступень в серии животных. — Черви. — Что подразумевает зоолог под «карманными катаклизмами». — Восьмая ступень. — Хордовые. — Вал прилива. — Опасность. — Затопление. — Ланцентники. — Победа}.

* * *

С момента начала опыта в лаборатории произошло много перемен и она испытала немало превратностей. Не раз ее существование находилось под угрозой в результате несчастных случаев, обусловленных причинами, которые невозможно было предвидеть, и, следовательно, устранить. Вот почему Великое Дело подвигалось вперед не без осложнений, помех и опасностей.