Избранные произведения. Том I

Они заметили преследователей на рассвете. Шрю и Дерве Корим разбудил один из сыновей капитана, и пара, получив разрешение, заторопилась на квартердек, к кормовому ограждению. Там уже стояли Шиолко, несколько его детей, архдоцент Уэ, Меривольт и кое-кто из пассажиров — они передавали друг другу подзорную трубу Шиолко, изучая летящие над западным горизонтом точки. Утреннее небо было безоблачным и совершенно чистым. Собственная подзорная труба Шрю в сложенном виде казалась плоской, как монокль, но на самом деле она была мощнее любого подобного устройства на борту «Мечты Стересы». Чернокнижник раскрыл ее и устремил долгий взгляд на горизонт, а потом передал капитану, чтобы тот смог воспользоваться лучшим увеличительным прибором.

— Одиннадцать пельгранов, — произнес маг негромко. — Фосельм нас отыскал.

— Одно седло пустое, — сообщила Дерве Корим, когда настала ее очередь смотреть в подзорную трубу.

— Похоже, с ними нет ученика, — сказал Шрю. — Но ты не могла не заметить, что Пурпурные вернулись.

Дерве Корим обратила к Шрю побледневшее лицо.

— Но тогда твой дайхак… Кирдрик… проиграл. Если это так…

— Если это так, — ответил Шрю, — то мы обречены. Впрочем, возможно, что Пурпурные, которых мы видим, это иллюзии Фосельма. Точнее, Красного, поскольку я уверен, что Фосельм теперь не может действовать самостоятельно, разве что изредка. Они явно рассчитывают, что наш боевой дух упадет, когда мы узнаем о поражении Кирдрика.

— Мой уже упал, — пропищал Меривольт.

Шрю приложил длинный палец к губам.

— Никто не должен знать о сражении Кирдрика с Пурпурными. И тогда боевой дух нашей маленькой компании будет в порядке, невзирая ни на какие иллюзии.

— Пока Фосельм и его Красный вместе с Пурпурными не убьют нас, — произнесла Дерве Корим очень тихо. Но она улыбалась, и в глазах у нее сверкали искры.

— Да, — сказал Шрю.

Капитан Шиолко подошел к ним. Он и другие пассажиры знали только то, что Шрю счел возможным им сообщить: что их, вероятно, догонит другой маг со своими приспешниками.

— Они приближаются, — объявил Шиолко. — И если высшие силы не благословят «Мечту Стересы» сильным ветром с юго-запада, они нас догонят. Но станут ли нападать?

— Думаю, нет, — ответил Шрю. — У меня есть то, что они хотят заполучить, однако еще больше им нужно попасть туда, куда нас ведет нос Ульфэнта Бандерооза. Но раз уж они приближаются, думаю, я могу кое-что сделать во избежание резких движений с их стороны. — Шрю повернулся к семифутовому архдоценту Уэ и миниатюрному Маузу Меривольту. — Господа, будьте любезны пройти со мной вниз.

Через десять минут Шрю вернулся, ведя за руку фигуру одиннадцати футов ростом. Она была с головы до ног укутана в синие одеяния и черную вуаль фиршнийского монаха. Шрю подвел грандиозную, хотя и слегка неустойчивую фигуру к корме и положил руки монаха на перила.

— А если мне придется двигаться? — Приглушенный голос архдоцента Уэ раздался откуда-то из груди высокого монаха.

— Не придется, если они не нападут, — сказал Шрю. — Такое может случиться, только если наш маленький маскарад окажется раскрыт. И еще… если понадобится развернуться в другую сторону, Меривольт будет направлять, а кто-то из нас возьмет вас за руку, уважаемый архдоцент.

Из-под вуали послышался унылый писк:

— Великолепно…

Когда Шрю и Дерве Корим спустились в свою каюту, женщина прошептала:

— Каковы шансы, что настоящий Кирдрик победит и вернется вовремя, чтобы помочь нам?

Шрю пожал плечами и вскинул длинные ладони.

— Как я уже говорил, моя дорогая, такая битва в Надмирье может продлиться от десяти минут до десяти веков по нашему времени. Но Кирдрик знает, что должен вернуться, как только одержит победу, — если у него получится одолеть врагов и выжить.

— Был ли у дайхака шанс просто взять и удрать? — шепотом спросила она.

— Нет, — сказал Шрю. — Ни единого шанса. Кирдрик по-прежнему скован. Если он выживет — ведь либо он, либо Пурпурные должны погибнуть, — то сразу же вернется.

На протяжении дня преследователи верхом на пельгранах подбирались все ближе, пока темные крылатые фигуры не зависли менее чем в двух лигах от небесного галеона. Шрю настоял, чтобы капитан Шиолко приказал своим сыновьям попрактиковаться с пневматической гарпунной пушкой, и весь долгий, жаркий день они усердно стреляли, а потом сматывали трос, затаскивая длинный зазубренный гарпун обратно на палубу. Вскоре после полудня указующий нос Ульфэнта Бандерооза развернулся прямо на восток, и галеон вместе с преследующими его тварями соответствующим образом изменил курс.

— Я никогда не видел таких больших пельгранов, — сказал Шиолко чернокнижнику ближе к вечеру, когда они вдвоем изучали своих преследователей при помощи подзорных труб. — Эти существа почти вдвое больше обычного размера.

Так оно и было. Пельграны питались людьми — они бы с радостью перешли на диету из одной лишь человечины, — но обычная тварь вряд ли могла утащить в своих когтях взрослого мужчину или женщину. Фосельмовы же существа выглядели так, словно им под силу было нести по одной жертве в каждой когтистой лапе, терзая при этом третью клювастой пастью.