Избранные произведения. Том I

Дети выходили из кухни через таверну, где, судя по всему, в самом разгаре было какое-то многолюдное торжество. Вооруженные барабанами, флажолетом и лютней с двойным грифом, три музыканта играли быстрые веселые танцы. Выглядывая из-за спин столпившихся зрителей, Глинет заметила калеку, которому они отдали золотую монету — изрядно навеселе, тот усердно отплясывал джигу, высоко дрыгая ногами. Удерживая в высоко поднятой руке большую кружку эля, другой рукой бывший калека обнял за талию и увлек за собой молодую служанку; они стали носиться прыжками по всей таверне, вызывая хохот окружающих сумасбродными ужимками. Глинет спросила у ближайшего зеваки: «Кто этот седой танцор? Последний раз, когда я его видела, он стонал и едва двигался».

«Это старый подлец Лудольф — резвостью он не уступит нам с тобой. По вечерам он выходит за окраину и устраивается поудобнее на обочине. Как только показывается путник, мошенник ложится в канаву и начинает издавать жалобные стоны — после чего путник, как правило, помогает ему добраться до поселка. Лудольф рассыпается в благодарностях и хныкает, проклиная судьбу, что обычно позволяет ему выудить из путника пару монет. Сегодня, однако — судя по тому, как он развеселился — ему, наверное, попался индийский шах, рассыпающий вокруг бриллианты».

Огорчившись до глубины души, Глинет отвела Друна в конюшню, где они взобрались по вертикальной лестнице на сеновал. Перед сном Глинет рассказала Друну о том, что видела в таверне. Друн пришел в ярость. Оскалившись, как волк, он процедил сквозь зубы: «Презираю лжецов и мошенников!»

Глинет горько рассмеялась: «Лучше об этом не думать. Не могу даже сказать, что нам сегодня преподали полезный урок, потому что завтра нас снова обведут вокруг пальца».

«Несмотря на все предосторожности».

«Именно так! По меньшей мере, однако, нам нечего стыдиться».

Дорога из Мода в Фундук пролегала по разнообразной местности — через леса и поля, по горам и долинам — но им больше не угрожали ни опасности, ни подвохи, и они прибыли в Фундук в полдень на пятый день после выхода из Лумарта. Празднество еще не началось, но на площади уже устанавливали палатки и шатры, сколачивали помосты для представлений и прочие сооружения, используемые на ярмарке.

Крепко держа Друна за руку, Глинет внимательно изучала происходящее.

«Судя по всему, здесь будет больше торговцев, чем покупателей. Может быть, они собираются торговать друг с другом? Но тут весело — стучат молотки, натягивают яркие полотнища…»

«Откуда так вкусно пахнет? — спросил Друн. — Я сразу вспомнил, что страшно проголодался».

«Ярдах в двадцати с наветренной стороны стоит и жарит колбаски человек в белой шляпе. Пахнет действительно чудесно — но у нас осталось всего семь флоринов и горстка грошей. Пожалуй, лучше сохранить эти деньги на черный день и попытаться как-нибудь заработать на еду».

«А что, за колбасками длинная очередь?»

«Не сказала бы».

«Значит, торговцу было бы выгодно, если бы мы привлекли больше покупателей».

«Так-то оно так — но каким образом?»

«А вот таким», — Друн вынул из-за пазухи свирель.

«Удачная мысль!» Глинет подвела Друна поближе к палатке продавца колбасок. «Теперь играй! — прошептала она. — Что-нибудь позадорнее, повеселее, возбуждающее аппетит!»

Друн начал играть — поначалу медленно и осторожно. Вскоре, однако, пальцы его приобрели уверенность сами по себе, порхая по свирели слева направо и справа налево, и волшебный инструмент стал производить приятные ритмичные мелодии. Прохожие останавливались, чтобы послушать, и постепенно скапливались вокруг жаровни продавца колбасок; многие не преминули потратиться на закуску, и колбаски пошли нарасхват.

Через некоторое время Глинет приблизилась к продавцу: «Уважаемый господин, не могли бы вы дать нам немного колбасок? Мы очень проголодались. А после того, как поедим, мы снова что-нибудь сыграем».

«По рукам!» — тут же согласился вдохновленный прибылью торговец. Он отрезал им хлеба, вложив между ломтями горячие колбаски. Закусив, Друн снова заиграл заразительно жизнерадостные хороводные, джиги, гопаки и радостные быстрые марши. Услышав его свирель, окружающие начинали невольно приплясывать, подходили ближе и втягивали носом аромат колбасок, шипящих на жаровне… Не прошло и часа, как торговец распродал все, что у него было — незадолго перед этим Глинет и Друн стали потихоньку уходить.

Неподалеку, в тени фургона, стоял высокий молодой человек атлетического телосложения, широкоплечий и длинноногий, с длинным носом и прозрачными серыми глазами. У него не было ни бороды, ни усов; прямые темно-русые волосы он стриг под горшок, на уровне ушей. Когда Глинет и Друн проходили мимо, он выступил из тени и преградил им путь.

«Мне понравилась твоя игра! — сказал он Друну. — Где ты научился так ловко дудеть?»