Избранные произведения. Том I

Гранис ответил так: «Не следует забывать — я, Гранис, не нападал на тебя. Ты же, Казмир, беспричинно на меня напал. Ты потерпел сокрушительное и справедливое поражение. Теперь тебе придется иметь дело с последствиями. Я изложил свои условия. Прими их или продолжай войну, которую ты не можешь выиграть, в которой ты потеряешь слишком много людей и припасов — войну, которая сулит тебе очередное унижение. Мои условия разумны. Я требую герцогство Трембланское, чтобы я мог защищать свои корабли от ска. Я могу в любое время, по своему усмотрению, высадить многочисленную армию на Прощальном мысу — ты предупрежден».

Казмир отозвался в угрожающих тонах: «На основе незначительного временного успеха ты бросаешь вызов всей мощи Лионесса? Это не только дерзко, это глупо. Неужели ты полагаешь, что возьмешь верх над несравненно более сильным противником? Отныне я объявляю вне закона тебя и всех твоих потомков и наследников. Вас будут преследовать, как пиратов, и убивать по мере задержания. Больше мне нечего тебе сказать».

Король Гранис отреагировал на это сообщение всеми силами своего флота. Он организовал блокаду лионесских берегов — такую, что даже рыбацкая лодка не могла безопасно переплыть Лир. Благополучие населения Лионесса, однако, мало зависело от морской торговли и даров моря, и блокада стала лишь надоедливой неприятностью, постоянно раздражавшей и оскорблявшей короля Казмира, неспособного что-либо с ней сделать.

В свою очередь, Гранис не мог нанести Лионессу значительный ущерб. Гаваней у Казмира было мало, и все они были хорошо защищены. Кроме того, Казмир бдительно охранял берега и нанимал шпионов, орудовавших как в Дассинете, так и в Тройсинете. Тем временем Казмир созвал совет корабельных плотников и поручил им быстро построить надежный флот военных кораблей, способный нанести поражение тройскому.

В широком устье реки Сайм, лучшей естественной гавани Лионесса, на стапелях установили двадцать килей; еще столько же приготовили в небольших верфях по берегам залива Балт в герцогстве Фец.

Вскоре, безлунной ночью, когда вдоль Сайма уже стояли снабженные каркасами и обшивкой, готовые к спуску на воду корабли, шесть тройских галер украдкой заплыли в устье и, невзирая на все укрепления, гарнизоны и дозорных, испепелили эти парусники. Одновременно тройские налетчики высадились с лодок на побережье залива Балт и подожгли верфи, каркасы судов в доках, а также огромный склад с запасами распиленного на планки дерева. От наспех сколоченной великой армады короля Казмира остались тлеющие угли.

В Зеленой гостиной Хайдиона Казмир завтракал в одиночестве копченым угрем и вареными яйцами со свежеиспеченными булочками. Подкрепившись, он откинулся на спинку стула, чтобы поразмыслить о многочисленных делах. Горечь поражения под Балмер-Скимом приутихла; теперь, как минимум, он мог оценить последствия с какой-то долей беспристрастности.

В общем и в целом он полагал, что у него были основания для осторожного оптимизма. Блокада была провокацией и оскорблением, которые, в отсутствие других возможностей, приходилось бездеятельно выносить — хотя бы для того, чтобы сохранить достоинство. В свое время противника ждало жестокое возмездие, но пока что он обязан был продолжать осуществление величественного плана, в конечном счете сводившегося к уничтожению короля Одри и к водружению Эвандига, трона Старейших островов, в Хайдионе.

Самой уязвимой оставалась западная часть Даота; поэтому следовало как-то обойти линию укреплений вдоль помперольской границы. Маршрут такого вторжения пролегал на север из Нолсби-Севана, мимо замка Тинцин-Фюраль и снова на север, по дороге под наименованием Тромпада, в Даот. Путь этот преграждали две непоколебимые крепости — Кауль-Боках у Ворот Цербера и собственно Тинцин-Фюраль. Кауль-Боках охранялся гарнизоном из Южной Ульфляндии, но ее король Орианте, опасаясь недовольства Казмира, уже предоставил лионесским армиям право свободного прохода.

Таким образом, амбициям короля Казмира препятствовал только Тинцин-Фюраль. Этот замок возвышался над двумя ущельями и контролировал как Тромпаду, так и путь в Южную Ульфляндию по долине Эвандера. Фод Карфилиот, правивший долиной Эвандера из этого неприступного орлиного гнезда, человек тщеславный и дерзкий, не признавал никаких хозяев — особенно когда речь шла о его формальном сюзерене, короле Орианте.

В Зеленую гостиную вошел помощник камергера. Поклонившись королю, он сказал: «Сир, вашего благосклонного внимания ожидает некий посетитель. Он говорит, что его зовут Шимрод, и что он прибыл по вызову вашего величества».

Казмир выпрямился на стуле: «Приведи его».