Избранные произведения. Том II

Профессор Меншен забеспокоился. С раскаянием он посмотрел на смятую постель и опустил голову. Потом улыбнулся. После двенадцати лет совместной жизни с Вирджинией он прекрасно знал, какую беспорядочную жизнь ведет его жена журналистка.

Однако оставлять беспорядок в комнате было не в привычках Вирджинии… За исключением одного-двух раз, пожалуй, когда он, естественно, прибирал за нее: поправлял постель, пылесосил ковер и паркет. Конечно, это придется сделать и сегодня…

Перестилая постель, он заметил на покрывале пятнышко крови.

— Ну вот еще и это! — недовольно проворчал профессор. — Не стоило выходить на улицу, если пошла носом кровь. Да еще к тому же ушла без пальто!

Он вернулся в гостиную и послушал по радио новую игру, загадка успеха которой у публики занимала его уже пару недель, а смысл игры он напрасно пытался уловить.

Как и ранее, он и этим вечером ничего в радиоигре не понял. Нортон засмеялся, но смех его прозвучал фальшиво. Передача закончилась, он выключил приемник и снова стал независимо насвистывать.

Наконец профессор посмотрел на часы: было уже одиннадцать.

«Может быть, позвонить в «Геральд», — подумал он. — Нет, не стоит. Там, в редакции, считают, что она приболела, сам же и предупреждал».

Пришлось полистать полицейский роман, который мусолился им уже почти месяц. В полночь он отложил книгу и опять посмотрел на часы. Тут уж он ощутил, как его охватывает беспокойство, которое и до того шевелилось где-то в подсознании, когда он еще читал. Нет, нужно что-то предпринимать.

Поднялся, выругался, пытаясь подавить злость, которая закипала в нем против Вирджинии. Она просто не должна была уходить, не позвонив ему!

И тут он решил, что пора лечь спать. Проснулся как от какого-то внутреннего толчка. На часах было восемь, и солнце во всю било в окно. С неохотой выскользнув из-под уютного одеяла, он вошел в спальню жены.

Там ничего не изменилось.

«Нужно, — подумал он, — привести себя в порядок и поразмыслить логично. Представим, что я обращусь в полицию, конечно, после того, как проверю, не находится ли Вирджиния у себя в редакции или каком-либо другом известном мне месте. Полиция начнет задавать вопросы. Затребует ее описание. Ну ладно. Скажем так: внешность у нее впечатляющая. Рост — метр шестьдесят пять. Рыжая… Что еще?.. Волосы блестящие…»

Он пытался сосредоточиться на других вещах, хотя, конечно, было не время предаваться романтическим воспоминаниям.

— Рыжая, — уверенно произнес он вслух, — и одета была в…

Меншен замолк, потому что здесь требовалась научная точность. Решительно направился к гардеробу. Минут десять сосредоточенно рылся, перебрав почти четыре дюжины платьев и пытаясь установить, в чем же она ушла. Разволновался, так как обнаружил кучу платьев, которых раньше вроде бы и не замечал.

Через десять минут профессор Меншен, признав свое поражение, вернулся в спальню, как раз в тот момент, когда туда же проник сквозь стену размытый мужской силуэт.

Странное видение на некоторое время застыло, как бы восседая на облаке, как бывает при съемках фантастического эпизода в кино. Затем стало быстро материализовываться и наконец превратилось в мужчину с наглым и насмешливым взглядом, одетого в вечерний костюм, который холодно поклонился и проговорил:

— Не обращайтесь в полицию. Не советую вам совершать безрассудных поступков. Исполняйте свои обязанности и поищите приемлемое объяснение отсутствия вашей жены. Потом наберитесь терпения. Просто ждите.

Он повернулся. Тело его стало меняться, просвечивать. Незнакомец шагнул в сторону и исчез в стене.

Делать было нечего, так что профессор Меншен и не стал ничего делать. Однако во время войны ему приходилось принимать решения, и довольно эффективные. Минутное колебание. Затем он твердым шагом прошел в свою комнату, выдвинул ящик стола и вынул оттуда автоматический «люгер», который валялся там долгие годы. Это был военный трофей, а поскольку Нормана в свое время наградили почетной медалью, то он имел право на лицензию на ношение оружия.

Сначала со все возрастающим скептицизмом профессор повертел оружие в руках, но в конце концов осознал его символическое значение и, сунув в карман, покинул дом.

Профессор был уже на полпути к университету, когда вспомнил, что сегодня суббота и никаких лекций нет. Он остановился и сухо рассмеялся. Надо же было додуматься убеждать его, чтобы он воспринимал вещи спокойно и ждал!

Застыв, Меншен вдруг осознал истинное положение вещей: человек свободно проходит сквозь толстенные перекрытия! Но что же случилось с Вирджинией?!

Мозг отказывался работать. Меншен вдруг почувствовал странную разбитость и расслабленность, в горле першило, как будто провел день на жаре. Дотронувшись до лба, профессор не почувствовал прикосновения своих пальцев. Было такое ощущение, что они отмерли.

Он тупо посмотрел на руки остекленевшим взглядом и бросился к аптеке на углу улицы.

— Мне нужна плазма крови для инъекций, — проговорил он запинаясь. — Я упал, ударился, и теперь у меня головокружение.